Андрюша — рядом, рядом… И кажется — через арестантский армяк его, Андрюши, родное тепло…
Она подумала: меньше чем через пять месяцев ей исполнится двадцать восемь лет… Не исполнится… Андрюше будет тридцать… Не будет.
Вышибли табуретку из-под Кибальчича. Городовой — он стоял у помоста — сказал назидательно и громко:
— А, задрыгал ногами? Дрыгай-дрыгай, в другой раз не станешь на Государя…
Толпа молчала, готовая взорваться.
Последнее, что услышала Соня: ж — и — д — ы — ы!
И, воспарив, последнее, что увидела, странный, весь какой-то прямоугольный, красного кирпича дом и в нем девочку, неведомо почему закаменелую возле непонятного ящика, откуда неслись звуки человеческой речи…
Со среды до пятницы, до семнадцатого апреля, били жидов в уездном Елизаветграде, из пятнадцати тысяч уцелели немногие.
И в субботу, в шаббат, что по-еврейски означает покой, те, что милостию Бога остались в живых и неискалеченных, нарушили древнюю заповедь:
«День седьмый, суббота, Господу Богу твоему: не делай в оный никакой работы ни ты, ни сын твой, ни раб твой, ни дочь твоя, ни рабыня твоя, ни скот твой, ни пришелец, который в жилищах твоих…»
В день оный, в субботу восемнадцатого апреля года 1881 от Рождества Христова, по исчислению же иудейскому в год 5643-й, елизаветградские уцелевшие евреи откапывали в развалинах останки погибших; рылись в пепле, извлекая оттуда обгорелые тела; в увечных пытались вдохнуть жизнь; и кара небесная не грозила им за нарушение Закона Моисеева, что запрещает в шаббат делать любую работу. Нет, не грозила, ибо не предвидел пророк Моисей, сколь ужасны будут муки дальних-дальних потомков его…
Вослед за Елизаветградом били жидов в Ростове, Одессе, Киеве…
Потом наступил антракт…
Зато в 1905 году, после царского манифеста о свободе, громили свободноевреев в шестидесяти четырех городах и шестистах двадцати местечках… Зато в годы Гражданской войны на Украине убили двести тысяч евреев и там же искалечили около миллиона…
А после, в тридцатых, в конце сороковых, начале пятидесятых, скольких перебили, пересажали, скольких сломали навсегда и непоправимо…
«Бей жидов, спасай Россию!»
Правда, один умный человек сказал:
— И жидов не перебьешь, и Россию не спасешь…
1983, зима 1984/85, январь 1987
