Выбрать главу

— Месье комиссар? Это Гремилли… Нет, ничего особенного я вам пока сообщить не могу, я только хотел поблагодарить вас за то, что так быстро подготовили для меня обещанные вами сведения, которые мне только что передали, и еще сказать, что я по-настоящему влюбился в ваш город. Чувствую, мы с ним поладим, что сильно облегчит мою задачу. Всего доброго, дорогой комиссар, и до скорой встречи.

Сези положил трубку, так и не поняв, то ли Гремилли захотелось покичиться своими способностями, то ли, скорее всего, просто посмеяться над ним.

Полицейский из Бордо прилег на кровать отдохнуть. Ему абсолютно не хотелось думать о том, что рассказали ему Сези и следователь. Он начисто отвергал любые готовые идеи. Он ждал случая, который направил бы его на нужный путь. Около семи вечера, сверившись со списком, который ему прислал его коллега, он позвонил Арсизаку.

— Месье прокурор республики?

— Он самый.

— С вами говорит комиссар Гремилли из регионального управления криминальной полиции Бордо. Мне поручено попытаться прояснить все те неясности, которые связаны со смертью мадам Арсизак.

— Да, и что вы хотите?

— Я хотел бы переговорить с вами, месье прокурор, если вы не возражаете.

— Совершенно не возражаю. Приходите, когда вам удобно. Хоть сегодня вечером.

— С удовольствием. Но я предпочел бы появиться у вас попозже, чтобы не привлекать чьего-либо внимания и, следовательно, не чувствовать себя впоследствии скованно в своих действиях.

— В таком случае, в десять вас устроит?

— Договорились, в десять, месье прокурор. Благодарю вас.

— Ну, что вы, не за что.

Голос был приятным, но не слишком ли раскованный? Притворяется этаким циником, желая показать свое полное безразличие к тому, что о нем могут подумать? Но такая манера поведения не очень-то вяжется с его профессиональным честолюбием. Магистратура скандалов не любит. Гремилли отложил на потом выяснение своего отношения к прокурору и велел принести ему ужин в виде лукового супа с яичным желтком и гуся в яблоках, после чего он погрузился в состояние, близкое к блаженству, особенно после того, как он, смакуя, осушил бутылку кагора.

Раскрыв план города, полицейский обнаружил, что гостиница находилась недалеко от дома Жана Арсизака. Без десяти десять он вышел и, обогнув площадь Франшвилль, тихим шагом добрался до бульвара Везон, на другом конце которого — там, где берет свое начало другой бульвар, носящий имя Бертрана де Борна, — стоит особняк прокурора.

Дверь открыл сам Арсизак.

— Домработницы ушли, а постоянную прислугу если и раньше трудно было найти, то уж теперь, как вы сами прекрасно понимаете, и подавно: кто захочет жить в доме, где произошло убийство, не считая уже того, что в самом хозяине можно видеть убийцу.

Гремилли промолчал. Почему этот человек заставляет себя играть эту роль? Пусть не испытывает никаких чувств, но почему он даже не притворяется скорбящим, что устраивало бы всех? Почему он старается вести себя так, чтобы окружающие испытывали неловкость и даже раздражение?

Пройдя в сопровождении хозяина дома в просторную гостиную, полицейский отметил ее чрезмерную роскошь. Однако из вежливости он счел необходимым сказать:

— А у вас тут уютно.

На что Арсизак, устроившись напротив, заметил:

— Я здесь редко нахожусь… У меня свой кабинет, он намного проще, и там я себя чувствую в своей тарелке… А от этой кричащей роскоши мне самому иногда не по себе. Но тут уж ничего не поделаешь, таков вкус моей жены. Что вам предложить? По-моему, в такое время капля виски нам будет в самый раз.

— Я полностью разделяю ваше мнение, месье прокурор.

— Позвольте мне надеяться, что вы будете разделять его и тогда, когда приступите к делу.

— Как бы вам ни показалось это странным, я желаю того же.

И это было действительно так. Гремилли испытал вдруг необъяснимую симпатию к этому южанину с манерами викинга. После того как мужчины выпили по глотку, прокурор сказал:

— Як вашим услугам, месье комиссар.

— Месье прокурор, я нахожусь здесь, поскольку наверху расценили данный случай как особый, считая, что местным силам он не по зубам, не хватает, так сказать, опыта, но еще и потому — и это является главным, — что расследование придется вести в закрытой среде. Поэтому решено было привлечь людей, которые бы ничего в данной ситуации не боялись и ничего от данной ситуации не ждали. Вот истинные причины моего присутствия в Перигё.