Даннинг повернулся к незваному гостю с ошеломленным, но доброжелательным видом барана, смотрящего на нового пастуха. Было очевидно, что он хотя и готов оказать гостеприимство, не имеет ни малейшего понятия, что делать с навязанной Плейделлом обузой.
Внезапно его лицо прояснилось.
— Хотите выпить? — предложил он.
— Да, благодарю вас, — согласился Роджер. По крайней мере, выпивка может послужить поводом для двадцатиминутной задержки.
— Старина Плейделл отличный парень, — заметил Джордж Даннинг, проворно смешивая напитки. — Вы хорошо его знаете?
— Достаточно хорошо, — ответил Роджер.
Стоя спиной к камину, он окинул взглядом уютную комнату, где видное место занимали удочки, весла и прочее рыболовное и спортивное снаряжение. Как и большинство холостяцких комнат, она выглядела типичной для ее обитателя. Комнаты женщин, как и их фигуры, редко обладают индивидуальностью.
— Скверная история вышла с бедняжкой Урсулой, — промолвил Даннинг, добавляя содовую из сифона. — Скажите, когда будет достаточно… Очень жаль Плейделла, но не знаешь, о чем говорить с парнем, чья невеста только что повесилась. Чертовски неловкая ситуация.
— В самом деле, — кивнул Роджер. — Достаточно.
Даннинг подошел к нему с наполненным до половины бокалом.
— За ваше здоровье! — провозгласил подозреваемый.
— Взаимно, — отозвался прикомандированный к Скотленд-Ярду.
Они устроились в креслах у камина.
— Вы учились в Регби, не так ли? — осведомился Роджер. — Интересно знали ли вы Дж. Б. Фозерингтона?
— Еще бы! — с энтузиазмом откликнулся Даннинг. — Он и научил меня играть в регби.
— Да неужели? Я хорошо знал его в Оксфорде. У нас были комнаты на одной лестничной площадке.
Дабы закрепить возникшее доверие, Роджер завязал беседу на спортивные темы, в ходе которой сообщил мистеру Даннингу, что однажды удостоился приза, играя в гольф против команды Кембриджа.
— А сейчас вы пишете книги? — спросил Даннинг. — Плейделл сказал, что вы тот самый Шерингэм, который сочиняет романы.
Роджер скромно признал, что предается этому занятию.
— Вы здорово пишете, — вежливо похвалил мистер Даннинг. — Читал одну-две ваших книги. Чертовски увлекательно! Допивайте и выпьем еще по одной.
Роджер подозревал, что предложение обусловлено не столько интересом к его творчеству, сколько его успехами в гольфе, но охотно согласился.
— Да, — задумчиво промолвил он, когда Даннинг отошел от серванта. — Сегодня я был на ленче с Плейделлом. Похоже, он убит горем.
— Вполне естественно, — рассудительно заметил Даннинг.
— Вы хорошо знали леди Урсулу, не так ли? — спросил Роджер.
— Ну, не так чтобы очень. Она не совсем мой тип.
— Пожалуй, — кивнул Роджер. Он не сомневался, что Даннинг предпочитает маленьких, пухлых, голубоглазых и невероятно липучих блондинок, и внутренне содрогнулся, так как подобные женщины отнюдь не являлись его «типом». — Она была весьма современной личностью, не так ли?
— В том-то и дело. Хорошая девушка, но немного взбалмошная.
— Понимаю, — кивнул Роджер. — Из тех, которые к каждому мужчине обращаются «дорогой мой», независимо от того, знают ли они его десять минут или десять лет.
— Вот именно.
— Это можно понять, — заметил Роджер, глядя в свой бокал, — по оставленной ею записке.
— Да, записка абсолютно в ее духе. «Мою мать хватил бы удар». Как вам это понравится?
— А вся история была в ее духе?
— Самоубийство? Вот уж нет! Я едва мог этому поверить. Если спросите меня, так это последнее, чего можно было ожидать от Урсулы.
— Так я и думал, — отозвался Роджер.
Несколько минут они сидели молча.
Внезапно Роджер встрепенулся.
— Господи, я только что вспомнил, что должен срочно написать одну записку. Придется бежать в мой клуб.
— Вот еще! — возразил гостеприимный мистер Даннинг. — Почему бы вам не написать ее здесь?
— Благодарю вас. Это очень любезно с вашей стороны. Так я и сделаю.
В следующую минуту Роджер уже сидел за письменным столом хозяина квартиры, на котором лежал лист плотной кремовой бумаги, совершенно не похожей на голубовато-серую бумагу с посланием леди Урсулы. Сверху был аккуратно напечатан адрес мистера Даннинга. Судя по всему, бумага с адресом была изготовлена отнюдь не по спешному заказу.
Нацарапав что-то на листе, Роджер положил его в конверт и сунул в карман.