— Ладно, хорошо. Вы ведь тоже мужчина и должны понимать такие вещи.
— Какие вещи?
Снова молчание. Потом Ян Кросби слегка скривил губы.
— Я был здесь не один…
«Нельзя сказать, чтобы я этого не ожидал», — подумал Джон.
— С Кэрри Фрэнклин?
Снова молчание. Потом доктор закатил глаза:
— Нет.
А вот этого уж никак нельзя было ожидать. Джон покачал головой, не зная даже, негодовать ему или восхищаться. Он пришел сюда в надежде его на чем-нибудь словить, хотя и не надеялся, что у него это получится.
— С Лианой Мартин? — спросил он, в страхе дожидаясь ответа доктора.
— С Лианой Мартин? Нет! Господи, нет, конечно! Я вас умоляю, она же была ребенком!
— Ей было восемнадцать лет, — напомнил Джон.
— Я даже не был знаком с Лианой Мартин.
— Тогда с кем? — Джон протянул руку и вытащил из стакана еще одну ручку. — Мне нужно имя.
— Послушайте, ситуация щепетильная…
— И станет еще щепетильнее, если вы не назовете мне имя. У меня уже есть свидетель, который видел вас на улице, где живет Лиана Мартин, примерно в то время, когда она исчезла.
— Что? Что за бред!
— Думаете, бред?
— Да я даже не знаю, где она жила, черт побери, и вообще я не мог там находиться.
— Если вы не знаете, где она жила, то откуда вам знать, что вы не могли там находиться?
— Да потому что я был здесь. — Доктор Кросби понял, что он уже сорвался на крик, и тут же понизил голос: — Я был здесь.
— С кем вы были, Ян? С пациенткой?
— С пациенткой? Нет, разумеется, нет. Вы что, думаете, что я совсем идиот — трахаться с пациентками, чтобы потерять лицензию?
Теперь уже настала очередь Джона поморщиться. Он терпеть не мог излишней грубости, хотя и понимал, что сам грубит не меньше остальных.
— Тогда с кем?
— Вы ее не знаете.
— Мне нужно ее имя, чтобы проверить вашу историю.
Ян Кросби снова помолчал, прижав пальцы правой руки к виску, будто у него разыгралась чудовищная мигрень.
Может, действительно голова разболелась, думал Джон, решив, наконец, сесть и устроиться поудобнее. Он откинулся на спинку кресла, вытянув в проход свои длинные ноги.
— Имя?
— Марси. Марси Гренн. Послушайте, вы что…
Джон быстро записал незнакомое имя.
— Адрес?
— Она живет в Боке. И она замужем, — робко признался Ян. — У меня есть только электронный адрес.
«Еще лучше», — подумал Джон.
— Так вы говорите, что познакомились с ней в Интернете?
— Мне не нравится ваш тон, шериф!
— Простите, я и не думал, что говорю каким-то не таким тоном.
— Моя личная жизнь вас не касается.
— Я расследую убийство, доктор Кросби.
— К которому я не имею абсолютно никакого отношения, что бы там ни говорили, будто видели меня на улице Лианы Мартин в день ее исчезновения.
Джон сделал вид, будто что-то записал в блокноте. На самом деле никто не говорил ему, что видел в тот день доброго доктора на улице Лианы Мартин. Он просто решил спровоцировать Яна на откровенность, посмотреть, а вдруг это что-нибудь даст? И кто бы мог подумать? Это навело его на замужнюю женщину по имени Марси Гренн. «Порой у меня все-таки очень интересная работа», — подумал он, ощутив внезапный прилив энергии.
— Мне нужен этот адрес.
Ян Кросби моментально нацарапал на какой-то бумажке адрес и передал его через стол.
— Надеюсь, вы не станете об этом распространяться.
— По-моему, это не имеет ничего общего с врачебной тайной, — ответил Джон, засовывая листок вместе с блокнотом в карман и возвращая на место авторучку.
— Послушайте, я просто прошу вас не болтать, — сказал Ян. — Другим вовсе не обязательно об этом знать, вы не согласны?
— Приятно было побеседовать с вами, Ян, — попрощался Джон, поднимаясь с кресла. — Буду держать с вами связь. — И он вышел из кабинета, мило распрощавшись с Бекки и с людьми в приемной, зная, что скоро уже весь город будет шептаться о том, что он приходил без записи к Яну Кросби и что это явно неспроста. Садясь в машину, он думал о том, что непременно свяжется с этой Марси Гренн из Боки, хотя был совершенно уверен, что Ян не врет. А рассказывать об этом Кэрри бессмысленно, решил он, отъехав от обочины и направляясь к шоссе. Она попросту обвинит его в ревности и мстительности и скажет, что он действовал не столько из добрых побуждений, сколько из-за уязвленного самолюбия. И в конце концов поверит в то, во что ей захочется верить. Люди всегда так поступают.
— Мистер Питерсон, — обратился Джон к лысоватому физику, садясь за столиком напротив него. — Не возражаете, если я к вам присоединюсь?
— Шериф, — поздоровался тот в ответ, глядя поверх головы Джона в сторону туалета. Был вечер понедельника, но «Честерс» был забит до отказа. Эйвери Питерсон потягивал джин-тоник. Посреди лакированного деревянного столика стояла нетронутая кока-кола, и с краешка высокого стакана свешивался ломтик лимона, грозя вот-вот плюхнуться в стакан. — Вообще-то я не один. Просто она вышла «попудрить носик».
— Ничего, я не задержусь. Мне лишь нужно задать вам несколько вопросов, если не возражаете.
Эйвери Питерсон пожал плечами:
— По-моему, я еще на прошлой неделе ответил на все ваши вопросы.
— Я хочу задать вам другие вопросы, мистер Питерсон…
— Эйвери, — перебил его учитель физики.
Джон кивнул. У него не было ни малейшего желания переходить на более дружеский тон с этим престарелым Ромео. А «ее» он уже видел. Эту девушку звали Элли Фрайсингер, два года назад она окончила школу и работала теперь в магазине, торгующем одеждой по сниженным ценам. Что нашла в этом невзрачном лысеющем ловеласе молодая и красивая женщина, было выше понимания Джона. Однако, по слухам, после скандального развода, состоявшегося пять лет назад, у него были романы не с одной жадной до его внимания девицей.
— Я слышала, что он у него здоровенный, как у коня, — поведала ему на днях Полин за ужином.
— Очень полезная информация, — раздраженно ответил Джон, швырнув на тарелку нетронутую куриную ножку. Неужели женщины и впрямь озабочены такими вещами? Он всегда считал, что они не столь поверхностны, как мужчины, но в последнее время начинал в этом разубеждаться. Принадлежность к прекрасному полу еще не означает, что ты лучше, потому что уязвимость и чуткость далеко не всегда одно и то же.
И теперь Джон не мог смотреть на учителя физики — учителя его дочери, черт бы его побрал! — без мысли о «коне». Меньше всего ему хотелось бы думать об этом сейчас, после утомительной поездки в Боку и обратно, хотя Марси Гренн оказалась приятной дамой и с легкостью согласилась сотрудничать. Она подтвердила слова Яна и даже показала шерифу письма, которыми влюбленные голубки обменивались после того, как несколько недель назад познакомились на сайте знакомств. Она призналась, что ее муж вечно занят, поэтому она не прочь время от времени вносить разнообразие в свою личную жизнь. И с кривой улыбкой попросила его не потерять ее электронный адрес. Джон, хотя и готов был поддаться искушению, все же поехал домой, решив, что хватит им с доктором Кросби и одной женщины на двоих.
На шоссе произошла авария, и он больше часа проторчал в пробке; потом он вдрызг поругался с Полин из-за какого-то пустяка, после чего отправился в «Честерс», чтобы заново допросить Кэла Гамильтона. В конце концов, его спонтанный визит к Яну Кросби открыл перед ним целый кладезь информации, правда, оказавшейся в конечном счете бесполезной в плане расследования убийства Лианы Мартин. Но, может, он все-таки сумеет развязать язык Кэлу Гамильтону?..
Правда, когда он пришел, выяснилось, что Кэл Гамильтон уже ушел. Бармен сказал, что где-то с час назад он, не сказав никому ни слова, умчался из «Честерса» прочь и так до сих пор и не вернулся. Джон сидел за столиком, стоявшим по другую сторону стойки, цедил пиво и дожидался, когда он придет. Было почти девять часов. Полин звонила уже дважды и визгливым голосом интересовалась, когда он собирается домой, и он уже собрался уходить, когда вдруг увидел Эйвери Питерсона, который вошел вместе с Элли Фрайсингер.