— Нет, таким объяснением ты от меня не отделаешься. — Наступило долгое молчание, во время которого Меган терзалась подозрениями, что опять все испортила, что Грег сейчас встанет и снова уйдет. И что ей тогда останется делать? Бежать за ним собачонкой? Или позволить ему уйти, решив, что ей повезло?
— Ты меня испугала.
— Не понимаю.
— Я тоже не понимаю.
— Чем я тебя испугала? Что я такого сделала?
— Точнее, не сделала.
— И чего же я не сделала?
— Не стала вести себя со мной как со здоровенным тупым громилой, который не отличит дыру в унитазе от собственной задницы.
— Потому что это не так.
— Вот об этом я и говорю.
— Ты снова теряешь нить разговора.
— Именно этого я боялся.
— Чего?
— Потерять тебя.
У Меган закружилась голова.
— Чего ты несешь? Это же ты меня бросил!
— Решил сделать упреждающий удар. Кажется, это так называется?
— Ты боялся меня потерять, поэтому бросил? Так что ли?
— Глупо, согласен.
— И трусливо. Ты даже не оставил мне выбора.
— Считай, что тебе повезло.
— Почему?
— Потому что я собирался тебя соблазнить.
— Что? — Меган еще никто ни разу не говорил о соблазнении, и поэтому она внезапно почувствовала себя взрослой.
— Ты прекрасно слышала что. Я думал об этом с того самого дня на прослушивании. Решил, что ты уже достаточно созрела.
Как Меган ни пыталась оскорбиться, она не могла не почувствовать себя польщенной. И возбужденной.
— И что же тебя остановило?
— Ты. Ты стала наседать на меня, сказала, чтобы я сбавил обороты, что сначала мы должны узнать друг друга поближе. И я вдруг ни с того ни с сего рассказал тебе про мать и про то, что я вообще никому не рассказываю. Это заставило меня задуматься. — И он ухмыльнулся. — А я не люблю думать. Не привык.
Меган тоже улыбнулась, но тут же постаралась поскорее нахмуриться.
— Поэтому ты решил поухаживать за Таней?
— За Таней? Ни в коем случае. Там все давно кончено, мы просто друзья.
— А ей об этом известно?
— Известно. Она третирует тебя потому, что роль Кэт дали тебе.
«И что теперь?» — думала Меган, незаметно подвигаясь к Грегу поближе.
— Ты правда хотел меня соблазнить?
— Уж ты мне поверь. Ты была обречена.
— И как же ты собирался это сделать?
Рот Грега растянулся в лукавой улыбке, отчего едва не лопнула трещина на нижней губе.
— Ну, для начала я собирался прикоснуться сюда. — И он погладил ее шею кончиками пальцев. Меган будто пронзило зарядом тока, спустившимся по позвоночнику к пояснице. — Потом я бы поцеловал тебя в уголок губ, вот так. — Он приблизил к ней свое лицо, и его губы нежно коснулись ее губ. Электрический заряд ударил Меган в грудь. — Потом сюда, — продолжал он, поочередно целуя ее веки. — А потом сюда, — сказал он, снова целуя ее в губы, но на этот раз уже гораздо настойчивее.
— Осторожнее, — сказала она, задев своими губами острый край трещинки у него на губах. — У тебя ранка.
— Да мне уже гораздо лучше.
Меган чувствовала, что начинает задыхаться.
— А что бы мы делали потом?
Грег отстранился от нее, проведя кончиком пальца от подбородка до выреза на свитере.
— А потом я заглянул бы в эти большие доверчивые глаза и предложил бы убраться оттуда к чертовой матери.
— И ты думаешь, я бы ушла?
— А ты бы не ушла?
— Меган! — послышался громкий голос. — Что это ты здесь делаешь?
Меган подскочила, услышав голос матери. Нехотя оглянувшись, она увидела мать, которая шла по тротуару из своего пристроенного класса, и быстро встала на ноги.
— Привет, мам. Я думала, ты уже ушла.
— Привет, миссис Кросби, — поздоровался Грег, рывком вставая с земли и стряхивая налипшие на джинсы травинки. — Задержались на работе?
— Мне нужно было кое-что приготовить на завтра. А вы?
— А мы повторяли текст, — сказала Меган.
— Из пьесы, — поддакнул Грег.
— Что у тебя с лицом? — спросила Сэнди.
— Ничего страшного, — ответил он.
— Нам нужно вернуться в зал, — сказала Меган.
Мать перевела свой усталый взгляд с Меган на Грега и обратно.
— Да, наверное, вам лучше вернуться, — сказала она.
25
«Совсем за идиотку меня считают», — думала Сэнди, глядя вслед Меган и Грегу, которые скрылись за тяжелой боковой дверью школы. «Мы просто повторяли текст. Из пьесы». Да уж, текст. Из пьесы. Как бы не так, черт бы их побрал! С Грегом Уоттом! О чем только думает ее дочь? Если она вообще о чем-либо думает. Что маловероятно.
Хотя какое она имеет право сомневаться в здравом смысле своей дочери и в ее вкусе относительно выбора парней, если учесть ее собственное недавнее, и весьма сомнительное, поведение. Она размышляла о своем фиаско с Уиллом Бейкером, содрогаясь при одном лишь воспоминании о той ужасной ночи! Господи боже, она ведь села в машину к совершенно незнакомому человеку! Поднялась к нему в номер! У Меган есть хотя бы разумное оправдание ее безрассудству: ей всего семнадцать лет, а подростки только и делают, что совершают глупости. Жизнь усложняется с каждым прожитым годом, когда еще она сможет позволить себе такую роскошь? Уж не говоря о том, что убийство школьной подруги поколебало подсознательную веру Меган, да и всех ее сверстников, в собственное бессмертие. Так что вполне естественно ждать от нее подобных поступков.
Но сама Сэнди уже приближается к сорокалетию, когда неопытность и простодушие юности уже давно должны остаться позади. Наивность ей совсем не к лицу. И если учесть ее собственные «достижения» во взаимоотношениях с мужчинами, то кто она такая, чтобы что-то кому-то указывать? Так что сейчас, пожалуй, не самое лучшее время для ее разговора с дочерью. Тем более Меган уже заверила ее, что не занимается сексом. Так что лучше прикусить язык и ни о чем ее не спрашивать, а собственное мнение о Греге Уотте держать при себе. Известно, что ничто так не обостряет желания непокорного подростка, как материнское неодобрение.
Хотя нельзя сказать, что она активно не одобряет Грега. Да, он не интеллектуал, но, во всяком случае, и не дурак. За этой грубоватой маской явно скрывается живое активное воображение и подлинно творческое начало. И потом, ум не обязательно означает благопристойность; было бы ошибочно смешивать два этих понятия. Ян Кросби — человек, несомненно, умный. И взгляните, с чем он ее в итоге оставил.
Сэнди выждала еще минуту и только потом вошла в главное здание. Она прошла вдоль ряда закрытых дверей, размышляя над тем, как давно ее дочь флиртует с Грегом Уоттом и не из-за него ли Меган тогда ушла раньше с поминок по Лиане.
Мысли о Лиане навели ее на мысли о смерти, а потом вновь — на Грега Уотта. Грег с Лианой были в одной компании, никому бы и в голову не пришло удивиться, увидев их вместе. Плюс ко всему он входил в поисковую группу, которая обнаружила ее труп. Уж не говоря о том, что вчера вечером он приезжал к Кэлу Гамильтону, уже после предположительного исчезновения Фионы. И он достаточно сильный, чтобы справиться с двумя ничего не подозревающими женщинами, даже если они попытаются сопротивляться. Кстати, откуда у него эти ссадины и синяки? И Сэнди застыла на месте как вкопанная. Что за бред? Неужели она и вправду считает, что Грег Уотт способен на убийство?
— Бред! — пробормотала она чуть слышно. — Не смеши людей.
— Моя мама всегда так говорила, когда ей хотелось поговорить с умным человеком и она начинала разговаривать сама с собой, — послышался сзади чей-то голос.
Сэнди медленно обернулась.
— Мистер Фромм, — поздоровалась она с долговязым директором школы. Ему было лет пятьдесят, он был более шести футов ростом и при ходьбе переносил весь свой вес на носки, так что ощущение возникало такое, будто он вот-вот упадет на вас. Сэнди думала, что это результат многолетнего занятия серфингом в молодости, когда он избороздил на своей доске все океаны в поисках идеальной волны. Взлохмаченные выгоревшие волосы только способствовали созданию имиджа вдрызг пьяного «дуда»[43] — серфингиста, так же как страсть к мешковатым гавайским рубашкам вроде той, которая была на нем сегодня, с сумасшедшей оранжево-красной расцветкой. Сэнди не могла припомнить, чтобы хоть раз видела его в пиджаке и галстуке.
43
Дуд — житель восточной части США или вообще горожанин, который проводит свой отпуск на ранчо в западной части США.