— Футов пятьдесят назад.
Сэнди включила заднюю скорость и медленно проехала пятьдесят футов.
— Дальше, — сквозь зубы проговорила Далила. — Вон! — Ее рука метнулась вправо, пальцы стукнулись о стекло. Она зарыдала, закрыв лицо ладонями. — Это труп? — спросила она, когда Сэнди остановила машину и открыла дверцу. — Нет. Не ходите туда!
Сэнди молча обошла машину сзади, испуганно обшаривая глазами высокие заросли травы у обочины, со страхом представляя, что она там сейчас увидит. Сначала она не заметила ничего необычного. Трава, земля, недоеденные и выброшенные кем-то апельсины, мухи. Очень много мух. Как вдруг на солнце что-то вспыхнуло. Обручальное кольцо, догадалась она, увидев руку, на которую оно было надето.
Сэнди тут же зажала рот рукой, чтобы не закричать, и, пошатываясь, вернулась к машине.
— У тебя при себе мобильный телефон?
Далила быстро протянула Сэнди свой телефон.
— Что там? Что вы нашли?
Сэнди набрала 911.
— На обочине дороги лежит труп женщины, — сообщила она оператору, и щеки Далилы побелели. — Нет, я понятия не имею, где нахожусь. Где-то неподалеку от Цитрусовой рощи. — Она обещала никуда не уезжать до приезда полиции. Потом медленно положила телефон на колени и обняла обезумевшую от страха Далилу.
— Это миссис Гамильтон? — прошептала та чуть слышно.
— Не знаю.
26
— Может, скажете, что вы тут делали? — спросил Джон Вебер, когда полиция стала устанавливать оцепление. Разум упорно отказывался осознать тот факт, что он разговаривает с женщиной, которая обнимает дочь своей соперницы, ради которой ее бросил муж. Это повергло его в такой же шок, как и труп, который они обнаружили в высокой траве. Предположительно — труп Фионы Гамильтон, хотя у него не было стопроцентной вероятности, что муж сумеет ее опознать. У этой женщины, так же как и у Лианы Мартин, от лица почти ничего не осталось. Однако цвет волос был тот же, и тело было относительно неповрежденным, так что в принципе опознать его можно.
— Простите, — выговорила Сэнди Кросби. — Что вы сказали?
Джон наклонился к переднему сиденью, оперевшись рукой на открытую дверцу автомобиля.
— Я говорю, что вы тут делали?
Заплаканная Сэнди сидела за рулем автомобиля, а Далила уткнулась ей в плечо. Сэнди посмотрела бессмысленным взором в ветровое окно и ответила:
— Мы ездили домой к Гордону Липсману.
— А там вы что делали?
— Мистер Липсман забыл дома ноты, — сказала Далила, приподняв голову, но все еще прижимаясь к плечу Сэнди. — Я предложила за ними сходить, а миссис Кросби сказала, что это слишком далеко… — Она замолкла на полуслове, посмотрев в окно и увидев, как полицейские ходят возле трупа. — Что они там делают?
— Ищут улики, — ответил Джон, хотя, сказать по правде, он сомневался, что они что-либо найдут.
— Это миссис Гамильтон?
— Мы пока не знаем.
— Господи, — вскрикнула Далила, как будто догадавшись, что подразумевает этот ответ.
— Значит, мистер Липсман попросил тебя сходить за нотами, а миссис Кросби любезно предложила подвезти. Так?
— Она сказала, что туда слишком далеко идти, — повторила Далила.
— Но вы находитесь довольно далеко от дома Липсмана, — заметил Джон.
— Мы свернули не туда, — ответила Далила.
— Мы заблудились, — одновременно с ней сказала Сэнди.
Поняв, что обе женщины в шоке, Джон решил отложить дальнейшие расспросы.
— Так, ладно. Сейчас офицер Трент отвезет вас домой. — И он махнул одному из помощников. — А вашу машину я позже пригоню сам.
— А как же ноты мистера Липсмана? — спросила Далила. В ее голосе слышалась паника, и Джон заметил, что листки, которые она держала в правой руке, все скомканы.
— Не переживай. — Джон наклонился ближе и вырвал из ее сжатого кулака ноты. — Я передам.
— А вы знали, что у Гордона Липсмана в доме есть фотография Лианы Мартин? — спросила Сэнди, когда он повел ее в другую машину.
— Нет, — ответил Джон. Какая еще фотография? Надо будет позже проверить. — С вами точно все будет в порядке, миссис Кросби?
Сэнди кивнула, хотя ее вид свидетельствовал об обратном.
— Ладно. Я подъеду чуть позже, а пока я попросил бы вас никому ничего не рассказывать. По крайней мере, до тех пор, пока мы не отыщем Кэла Гамильтона. — Кэл был сегодня утром выпущен под залог: за него заплатил его босс, старый Честер Кэлхон. Ему приказали никуда не уезжать из города и держаться подальше от Кэрри Фрэнклин и ее семьи.
— Вы думаете, это он?
— Я думаю, что труп надо для начала опознать, — сухо ответил Джон. Через несколько секунд его помощник Трент усадил обеих женщин на заднее сиденье патрульной машины, и они уехали. — Ну, что-нибудь есть? — спросил он, подходя к офицеру, который склонился над трупом, прикрыв нос и рот.
Молодой помощник поднялся:
— Вроде бы огнестрельное в голову. Как и с Лианой Мартин.
— Есть какие-нибудь особые приметы?
— На левой щиколотке небольшая татуировка. Что-то вроде «Собственность…». Остальное я не разобрал.
Интересно, имелась ли на теле Фионы Гамильтон татуировка? Что-то не вяжется с ее образом, хотя слово «собственность» звучит довольно зловеще. Интересно, а была ли татуировка на теле Кэнди Эббот? Но Кэнди Эббот пропала несколько месяцев назад, и если это ее труп, то либо она погибла несколько дней назад, либо ее все это время держали в морозильной камере. Оба варианта возможны, но вряд ли это так.
— Еще что-нибудь?
— Нет, сэр. Ни гильз, ни случайных пуль.
Значит, ее, скорее всего, застрелили где-то в другом месте, а труп бросили здесь, чтобы на него кто-нибудь наткнулся. На этот раз убийца даже не стал зарывать труп в землю. А это значит, что ему либо помешали это сделать, либо он совсем обнаглел, либо ему хотелось, чтобы труп как можно скорее нашли. И тут возникает еще один интересный вопрос: для чего?
Через час Джон подкатил на машине Сэнди к ее дому; за ним ехал еще один офицер, который затормозил у дома Кэла Гамильтона, рядом с ярко-красным «корветом» Кэла. Сэнди встретила Джона в дверях.
— По-моему, он дома, — сказала она вместо приветствия, скосив глаза на соседний дом. — Музыка орет уже минут двадцать.
Джон махнул второму офицеру, чтобы тот подошел к нему.
— Оставайтесь внутри и не подходите к окнам, — приказал он Сэнди.
— Вы думаете, что могут возникнуть проблемы?
— Надеюсь, что нет.
— Мама? — За спиной Сэнди показался ее сын, Тим. — Что здесь происходит?
— Я пригнал машину твоей матери, — сказал Джон.
— Тебя дотащили на буксире? — недоверчиво спросил Тим.
— Не совсем.
— Мать потом тебе объяснит. Прошу меня извинить… — Джон услышал, как Сэнди у него за спиной закрыла дверь, когда уже подошел по газону к дому Кэла Гамильтона. Чем ближе он подходил, тем громче и настойчивее гремела музыка. «Прости меня, мама, — завывал Эминем. «Какое подходящее слово — “завывал”», — подумал Джон, громко постучавшись в дверь. Потому что назвать это пением можно было с большой натяжкой. Хотя в душе он и испытывал чувство завистливого восхищения к таланту молодого человека. Сумел ведь этот сопляк сублимировать свою злость в нечто созидательное, да еще заработать на этом кучу денег. Как было бы хорошо, если б все поступали так же. Управлять слепой яростью гораздо проще, чем развитым воображением, думал он, ощущая, как в нем самом закипает гнев, когда он снова, на этот раз громче, постучал в дверь.
— Кэл! Кэл Гамильтон! Это шериф. Открывайте.
— Ну что, ломаем? — спросил помощник.
— Ищешь неприятностей на свою задницу? — спросил Джон чересчур усердного молодого человека с короткими темными волосами и пухлыми губами. — Это визит вежливости, забыл? Мы пришли, чтобы попросить этого типа опознать труп, по всей вероятности, труп его жены. А не для того, чтобы его арестовывать. — «Пока», — прибавил он про себя, постучавшись в третий раз.