– Все подозреваемые в сборе! – злорадно сообщила она, тряхнув мелкими черными кудряшками.
– Только уничтожить улики я вам не позволю! – помахала она перед моим носом тонким узловатым пальчиком с французским маникюром. – У вас у всех были мотивы убить его!
– Она мне то же самое говорила! Совсем свихнулась! – жалобно пропищала перепуганная Светланка. – Никто его не убивал! Лучше бы скорую вызвала!
– Не волнуйся, я все сделала правильно, – прошипела в ответ Сонька. – Сейчас сюда приедет милиция и «скорая». А у тебя, дорогая, самый веский мотив был! Он тебя никогда не любил, только использовал…
Я не вслушивалась в перепалку. За щуплым Сонькиным плечом была хорошо видна голова Макса и его правая рука. Положение головы изменилось. Мой бывший жених лежал на столе не лбом, а щекой. Над бровью ясно просматривалась темная ссадина, но не это доказательство моей неловкости заставило меня замереть. В его правой руке больше не было моей чашки!
– Ты тоже не прикидывайся святой! – разозлилась на мое молчание Сонька – Он тебя опозорил перед всеми. Ты не можешь быть настолько отмороженной, чтобы тебя это не задевало.
– Тебя же предупреждали, что она биоробот. Костик должен был сообщить. Он всем этот секрет выдает, – попытался снять напряжение Ден.
– У тебя тоже было основание его ненавидеть! Он у тебя девушку увел!
– Боже мой, не офисный центр, а клуб убийц, – вздохнул Ден. – Ты мне лучше скажи, ты уверена, что он мертв?
– Он уже начал… остывать, – внезапно охрипла Сонька. Потом всхлипнула и зарылась лицом в джемпер Дена.
– А кто его нашел?
– Я, – на этот раз всхлипнула Светик – Я хотела пообедать с ним, а он… лежит. А я…
– Заорала она, как будто это ее убивают, – шмыгнув, пробормотала в джемпер Сонька. – Я бросилась этой идиотке на помощь.
Светик зарыдала и тоже уткнулась в джемпер Дена.
Ден неподвижно стоял, пока его использовали в качестве большого носового платка, и растерянно смотрел на меня. Но его спасение пока не входило в мои планы.
– А вы там ничего не трогали? – осторожно поинтересовалась я. Сонька рьяно затрясла своей прической а ля Александр Сергеевич Пушкин, Светик всхлипнула, на секунду оторвавшись от Дена.
– Да я смотреть на него боюсь!
Значит, кто-то заходил к нему до Светика. Кто? И зачем этому кому-то моя чашка? Я подняла голову, чтобы сказать это Дену, но заметила за его спиной одетую в черное грузную фигуру Татьяны Викторовны, владелицы нашего офисного центра, приближающуюся к офису Макса со скоростью снаряда огромной разрушительной силы. Выражение ее лица не предвещало ничего хорошего.
– Что здесь происходит? – прогрохотала она, грозно нахмурив свои густые черные брови. И я в очередной раз удивилась, как у такой громоздкой, мужеподобной женщины могло родиться такое трепетное создание как Светик.
– Мама! – пискнула Светик, меняя уже влажный джемпер Дена на шелковую блузку матери.
Татьяна Викторовна брезгливо отстранила дочь.
– Ты же знаешь, пока ты замужем за этим…человеком, нам с тобой не о чем говорить.
– Уже можете общаться, – выпалила Сонька – Он умер. И, между прочим, ваша дочь его нашла.
Глаза Татьяны Викторовны невольно обратились в сторону открытой двери в кабинет Макса. Она вздрогнула.
– Как это произошло?
Пока Светик сбивчиво, надолго прерывая свой рассказ рыданиями, излагала события, я смотрела на Дена, силой своей мысли пытаясь привлечь его внимание. Однако он не поддавался моим телепатическим пасам, а бессмысленно таращился куда-то за спину Татьяны Викторовны и подозрительно напоминал пациента гипнотизера во время гипнотического транса. Достаточно было одного взгляда через плечо рыдающей Светланы, и все мгновенно стало понято. По нашему прозаическому и далеко не стерильному коридору к нам приближалась самая безупречная копия того самого эталона женской привлекательности, оригинал которого закодирован в ДНК каждого мужчины. Эталон легко преодолел разделявшее нас расстояние, и вскоре влажные газельи глаза орехового цвета вопросительно разглядывали нашу живописную группу.
– А что тут происходит? – прозвучал голос, от тембра которого у среднестатистического мужчины должна была начаться тахикардия. У нас же с Сонькой перехватило горло от внезапно острого приступа чувства неполноценности, ранее ни меня, ни Соньку не посещавшего. И только нашу Татьяну Викторовну явление чуда народу не впечатлило. Она молча кивнула в сторону открытой двери в кабинет Макса. Прекрасная головка повернулась в указанном направлении и по идеальной коже лица разлилась бледность. Можно было подумать, что новоявленная Галатея возвращается в свое нормальное состояние статуи, если бы не искренний ужас, застывший в прекрасных глазах. Неужели мой бывший жених умудрился очаровать еще и эту нимфу? И все это за те жалкие две недели, пока я отсутствовала?