Под моим оценивающим взглядом он начал набухать.
— И вот снова проявляется твое большое эго, — поддразнила я.
Кетчер засмеялся.
— Он ничего не может поделать. Когда дама смотрит таким взглядом, он просто обязан выказать почтение.
Я постучала указательным пальцем по готовому, слегка покачивающемуся члену.
— Придется потерпеть и позволить мне помыться, прежде чем я уделю тебе еще больше внимания. — А когда поняла, что только что сделала, то прикрыла глаза рукой. — О боже, ты вынудил меня разговаривать с твоим пенисом!
— Не переживай. Я часто с ним разговариваю.
Я выглянула из-под пальцев.
— Правда?
— Конечно. Разве ты так не делаешь?
— Ну, учитывая, что члена у меня нет, вероятно, ответ нет.
Кетчер закатил глаза.
— Не член, твоя киска.
— Эм, нет.
— Возможно, тебе стоит начать. — Он ухмыльнулся. — В конце концов, такая ужасно милая киска заслуживает комплиментов.
Я расхохоталась и покачала головой.
— Спасибо.
— Серьезно. На своем веку я повидал много кисок и могу честно сказать, что твоя одна из лучших.
При упоминании о таком распутстве я ущипнула его за сосок. Отнюдь не в игривой и сексуальной манере. Пусть у нас и была всего одна ночь, мне все равно не нравилось слушать про других женщин... или кисок.
Кетчер поморщился.
— Прости. Она самая лучшая.
— Разве ты не знаешь, что невежливо хвастаться передо мной своими сексуальными похождениями?
— Я не хвастался, я констатировал факт.
— Дать весло? И греби ко всем чертям на своем дурацком каноэ.
Он запрокинул голову и расхохотался.
— Малышка Лив, я обожаю твой дерзкий ротик.
— Означает ли это, что ты будешь следить за своим?
— Да, мадам. Буду. — Я хотела кивнуть, но он добавил: — Прослежу, чтобы мой рот опробовал каждый дюйм твоего тела.
Я застонала.
— Сдаюсь. — Кетчер усмехнулся и протянул руку.
— Спасибо, — проговорила я, вложив в нее ладонь.
— Пожалуйста.
И повел меня в ванную. Когда он наклонился включить душ, я проигнорировала желание посмотреть на его задницу и вместо этого взглянула на свое отражение в зеркале. Даже после родео в кладовке волосы и макияж держались превосходно. Стоит потом еще раз поблагодарить Джилл за ее золотые ручки.
Отрегулировав воду, Кетчер отдернул занавеску и поманил меня пальцем. Джентльмен во всем, он сначала помог зайти мне, а потом скользнул следом. Я застонала, когда по спине потекли горячие струи.
— Эй, прибереги эти стоны для меня, а не для неодушевленных предметов — произнес он, разрывая упаковку мыла.
— Постараюсь.
Намылив руки, Кетчер сразу сосредоточился на моей груди. Обхватывал ладонями, мял, сжимал. Меня это неимоверно заводило. Я ахнула, когда он ущипнул за соски.
— Надо убедиться, что они скрипят от чистоты, — ухмыльнулся он.
— Даже не осознавала, что я такая грязная девочка.
— Хм-м, я планирую вымыть тебя, чтобы потом снова подло запачкать.
Я задрожала, несмотря на обжигающе горячую воду. Джесси и Эрику требовалось время, чтобы осмелиться на грязные разговоры. Кетчер же начал сходу и не стесняясь. И да поможет мне Бог, мне это нравилось.
Чтобы смыть мыло с груди, парень снова направил на меня душ. Когда его рука скользнула между ног, я закусила губу, сдерживая стон.
— Не делай так.
— Как? — выдохнула я.
— Не сдерживайся. Я хочу слышать тебя — каждый стон и всхлип, особенно крики. — И словно вынуждая скорее последовать его словам, он коснулся пальцами клитора. На этот раз я не сдерживалась. Я откинула голову назад и всхлипнула. — Это еще ничего. Погоди, я доберусь до тебя ртом.
Я застонала.
— Пожалуйста. Сейчас.
Кетчер опустился на колени. Его сильные руки обхватили бедра и раздвинули их. Он ткнулся носом в мою киску, прежде чем лизнуть внутреннюю сторону бедра. Когда язык коснулся клитора, с моих губ сорвался страстный рык. Я откинулась спиной на стенку душа и приподняла одну ногу на выступ, чтобы ему было удобнее.
Этот мужчина, должно быть, с отличием закончил Академию поедания кисок. Может, даже произнес прощальную речь. Не знаю, как он мог одновременно кружить языком по клитору и посасывать его. Многозадачность явно его конек.
Когда он раздвинул складочки, я ожидала, что почувствую внутри пальцы.
Но вместо них оказался язык, пока рот и даже зубы давили на клитор.
— Я сейчас кончу! — вскрикнула я.
— Да, детка. Кончай на моем языке.
Его слова вибрацией отдались в киске. Я была уверена, что если кончу, то похожие на желе ноги окончательно откажутся держать меня. Однако вместо этого я оседлала удовольствие как норовистого мустанга. Держалась за него смертельной хваткой, чтобы не упустить ни капли. Я сделала лицо Кетчера своей шлюшкой, пока бедра яростно двигались над его ртом. Если я посчитала горячим кладовочный оргазм в «Аналье», то этот был словно наполняющая меня раскаленная магма.