Ради Бога, Лейси, да кто ты такая? Ты даже не можешь добиться новой должности, хотя моды тебе осточертели! И заставить собственную машину побегать хотя бы две недели подряд для тебя непосильная задача.
Она так задумалась, что пропустила появление Мака. — Только что брала два отгула, а выглядишь ужасно. Что, так хорошо погуляла?
— Не совсем, — промямлила Лейси и честно рассказала о смерти Тамми Уайт и своих попытках получить хоть какие-то ответы.
Мак был настолько потрясен, что уселся на стол Фелисити, раздавив завернутый в пластик лимонный пирог. К счастью, Фелисити не оказалось на месте, иначе она наверняка скончалась бы от разрыва сердца.
— Опять тихушничаешь?! — взорвался он. — Еще одна смерть? Где ты, там и мертвые стилистки! Почему опять ничего не сказала?
— Господи, я только что вошла, — отбивалась Лейси.
— Могла бы позвонить. Это газета. И ты работаешь в отделе новостей. Телефонов здесь хоть отбавляй!
— О чем тут говорить? Я полностью потеряла контроль над ситуацией.
— С какой радости ты вообще оказалась в Вирджиния-Бич?
— Хотела позагорать.
— Гонялась за очередной сенсацией и никому не сказала?
— Я не была уверена, что из этого выйдет репортаж.
— А получилось, что наткнулась на очередную мертвую стилистку с идиотским причесоном? Иисусе! Что-то еще?
— Больше пока ничего.
— Еще одно преступление против моды. Валяй пиши.
— Но, Мак, я только что выдала «Укусы моды». Хотя должна была отстреляться вчера.
— А теперь еще и сегодня. У меня власть, а у тебя — ненаписанная колонка, — объявил Мак и замолчал, ожидая сопротивления. Но не дождался и поволок куда-то Трухильо для оживленной дискуссии.
Лейси решила воспользоваться их отсутствием и провести небольшое исследование с целью понять, какого рода извращенец может забирать волосы у жертв. И скоро забыла о времени, бродя по виртуальным страницам Всемирной паутины, охотясь за фетишистами.
Она навещала доску объявлений лысых и чаты бреющих головы. Нашла кучу персональных сайтов лишенных или почти лишенных волос, голых и почти голых женщин, а также мужчин, ищущих женщин, выбритых там, сям и всюду, от макушки до пят.
Она обнаружила существование Джека Садовые Ножницы и Бритвы Дэна, трижды наблюдала Лысую Лину, наслаждавшуюся бритьем собственной головы. Открыла сайты мужчин, стремившихся познакомиться с женщинами, которых могли собственноручно выбрить в любое время в любом месте. И даже нашла исповеди мужчин, выскакивавших из переулков, чтобы отрезать хвостики и косы бегущих трусцой женщин.
Но способны ли они убить за это? И какое отношение видеозапись с Маршей и Бойдом имеет к цене стрижки? Или к цене конгрессменов?
Она смутно ощущала, как кто-то заглядывает ей через плечо. К счастью, это оказалась не Фелисити, подчеркнуто не замечавшая Лейси с тех пор, как Мак, похоже, сделался ее личным редактором. Сегодня Фелисити вырядилась в клетчатый фланелевый мешок, больше всего походивший на ночную сорочку и доходивший почти до пола: очевидно, воплощение фантазии из «Домика в прерии». Лейси видела, как она несла к столу чашку кофе и огромное пирожное. Потом она разделит пирожное на мелкие кусочки и будет потихоньку жевать, пока не расправится с последним, поскольку всем известно, что чем меньше кусочек, тем меньше в нем калорий.
Что будет, когда она увидит, во что превратился лимонный пирог?!
Спину продолжал сверлить чей-то упорный взгляд. Лейси нехотя обернулась. Сзади стоял Трухильо, неотразимый в новых туфлях от Джастина из кожи аллигатора.
— Безумие, верно? Итак, что ты думаешь, Смитсониан? Интересно, между твоими мертвыми стилистками была какая-то связь? Какой-то крутой волосатик с нездоровой страстью к кудрявым локонам? У твоего киллера на них встает?
— Ненавижу людей, которые заглядывают мне через плечо.
— Класс. Подвинься.
Он подвинул кресло: «кресло смерти» Мэрайи. Кто-то нарисовал белилами на спинке череп и скрещенные кости.
— Итак, по-твоему, убийца тащится от длинных...
— Я всего лишь собираю информацию.
— Поделись со мной, Лейси, — вкрадчиво попросил он.
Обойдешься.
— Мы можем выкурить эту мразь из гнезда. Напишем вместе ту самую нетленку, — засмеялся он, демонстрируя ослепительно белые зубы. Нетленкой в редакции саркастически именовался шедевр, способный завоевать Пулитцеровскую премию. Горькая ирония ситуации заключалась в том, что в «Ай-стрит обсервер», третьеразрядной газете, никто не питал никаких надежд на внимание престижного Комитета по присуждению Пулитцеровских премий.
— Это моя тема, Тони.
— Образуем команду.
— Нуда, как же. Ты заберешь все, что я написала, и придашь этому фирменный стиль Трухильо: натяжка здесь, допущение там.
— Я ранен в самое сердце, — оскорбленно объявил он, хотя Лейси знала, что это все игра. Слишком толстая у него шкура. — Это выходит за рамки моды. В конце концов, статья имеет не только культурный, но и общественный резонанс и все такое. Может, даже сексуальный.
— А я больше чем обозреватель мод, — отрезала она, закрывая файл. — И воспользуйся собственными правами на Интернет.
— Защищаешь свою территорию, Смитсониан? Уважаю. Только помни, из нас выйдет классная команда. Подумай об этом. — Трухильо встал.
Лейси улыбнулась:
— Лучше запомни ты: если мы и станем командой, моя фамилия идет впереди твоей.
— Ты используешь против меня алфавит?!
— Разве эти ботинки не предназначены для ходьбы?
Он шутливо стукнул ее по плечу и исчез. Раздался звонок. Звонила Марша из телефона-автомата в Вирджиния-Бич, слишком напутанная, чтобы пользоваться сотовым. Федералы, объяснила она, наверняка подслушивают ее разговоры.
— Вы как-то связаны с Тамми Уайт? — спросила Лейси.
— В общем, нет. Я едва ее знала. И меня настоятельно предупреждали ни в коем случае не говорить с вами.
— Агент Торн.
— В том числе.
— И вы жалеете, что рассказали мне все?
— Видите ли, у меня новый адвокат, посмышленее прежнего. Он тоже запретил мне общаться с вами.
Но Лейси рассчитывала на неудержимую страсть Марши к болтовне.
— Расскажите о видеозаписи.
— Откуда вы знаете о видеозаписи? Она у вас? — взвизгнула Марша.
— Нет. Я ее не видела.
— Да? В таком случае о какой записи идет речь?
— Не притворяйтесь, что не понимаете, Марша. О той самой, где Бойд Редфорд расхаживает без штанов вместе с шикарной блондинкой в одних жемчугах. А кроме него, еще и какие-то типы в костюмах развлекаются с несовершеннолетними девчонками в костюмах Евы. А потом появляетесь вы в прикиде, который, вероятно, не хотели бы обсуждать в «Преступлениях против моды». Так что придется со мной поговорить.
— Не могу.
— Сколько еще женщин вы хотите видеть мертвыми?
— Я никому не желаю смерти!
— Тогда объясните, почему отдали запись Энджи?
Лейси блефовала, но была уверена в своей правоте.
Последовала длинная пауза. Наконец Марша вздохнула:
—Я просила ее спрятать запись. За мной следили. Кассета была у меня, и требовалось во что бы то ни стало найти для нее тайник. Мой адвокат отказался взять кассету на хранение. Сказал, что в этом случае скорее всего придется предъявить ее суду. Мы побоялись, что судья вполне может выдать ордер на обыск. Мать тоже не захотела. Сказала, что нужно отыскать надежное место и никто не заподозрит мою парикмахершу. Она считала, что кассета может стать моей единственной страховкой во всем этом кошмаре, но держать ее при себе было слишком опасно.
— У вас с матерью необычные отношения.
— Мы скорее подружки.
Больше вы похожи на преступниц.
Марша признала, что запись содержала материалы, предназначенные для ныне закрытого сайта, но это показалось ей слишком опасным, слишком извращенным.