Лейси спросила о пистолетах с резиновыми пулями, но Вик презрительно фыркнул. Неужели она рискнет подпустить убийцу так близко? Тогда она заявила, что это должен быть дамский пистолет, маленький, удобный и симпатичный.
— Только если обещаешь носить его за подвязкой, Анни Оукли[38]!
Стрельбище находилось в большом безликом складском комплексе, в пригородных дебрях округа Фэрфакс. Тут же имелся магазин по продаже пистолетов, ружей и амуниции. В воздухе чувствовался запах пороха, напомнивший Лейси о фейерверках.
Они подписали обязательство соблюдать технику безопасности, оплатили время и лишнюю коробку патронов тридцать восьмого калибра и остановились у двери стрельбища.
Вик открыл черную кожаную сумку и вытащил наушники и козырьки для глаз. Без них на стрельбище не допускали. У него нашелся дополнительный комплект для Лейси.
— Вижу, ты запасливый! И сколько еще женщин ты сюда привозил?
— Будь хорошей девочкой и надень их, Лейси.
Вик был совершенно серьезен! Неужели она действительно ему небезразлична? Нет, скорее всего просто боится, что она полезет убийце на глаза, вопя: «Прикончи меня!»
Они натянули защитное снаряжение и прошли на стрельбище.
Здесь стоял жуткий шум, от которого не спасали даже наушники. Поэтому пришлось взять у Вика еще и беруши.
За ленчем Вик объяснил основные правила обращения с пистолетом, от которых у Лейси голова пошла кругом. Вик терпеливо повторил каждое несколько раз.
Они начали с револьвера «смит-и-вессон» тридцать восьмого калибра, уменьшенной модели. Лейси облегченно вздохнула. Револьверы в ее представлении больше походили на настоящее оружие. Автоматических пистолетов она побаивалась.
Вик показал ей, как поворачивать цилиндр и вставлять патроны. Абстрактные понятия постепенно приобретали реальность.
— Советую всегда считать пистолет заряженным. Знай свою мишень. Знай, что кроется за ней. Знай, куда попадешь, если промахнешься или прострелишь ее насквозь. Не целься ни в кого, если не намерена убить. Не клади палец на спусковой крючок, если не готова стрелять.
Вик заставил Лейси выучить все это наизусть, как мантру.
Но больше всего она боялась опозориться перед ним. В конце концов, прецедент уже был.
Вик повесил мишень на проволоку и отодвинул ярдов на семь — «социальное расстояние», как он это назвал. Лейси прицелилась, поместив красную точку в центр лба и в область сердца. Только бы не попасть в пол, потолок или собственную ногу. Или в Вика.
Он обнял ее за плечи, поправляя руку на револьвере. Столкнувшиеся наушники глухо клацнули. Лейси сосредоточилась, прицелилась в верхнюю красную точку, задержала дыхание и нажала на спусковой крючок. Отдача застала ее врасплох. Руки судорожно дернулись.
По телевизору отдачи вообще не бывает!
— Ну как? — спросила, вернее, выкрикнула она.
— Ты проделала в его ухе дырочку для сережки.
— Неплохо!
Она попала в мишень и едва не поразила мистера Красную Точку в голову.
Так продолжалось, пока она не расстреляла все патроны, в процессе чего более-менее научилась класть пули кучно. И даже пронзила все чувствительные места тела мистера Красная Точка.
Далее в ход пошел его изготовленный по заказу полуавтоматический «кольт» сорок пятого калибра, отдача которого поначалу едва не свалила ее с ног. Зато он был прекрасно пристрелян и надежен. Наконец Вик вытащил свой девятимиллиметровый «глок». Лейси не понравился его мрачный черный корпус. Зато она сумела выстрелить и из «глока».
— Черт возьми, Лейси, у тебя настоящий талант! Хороший глаз, твердая рука, и ты не паникуешь при каждом выстреле. Ну, что ты обо всем этом думаешь?
— Думаю, что если парень с красной точкой на лбу попробует меня достать — он покойник. Проблема тут в другом: что, если у него не будет этой самой красной точки?
Вместо ответа он протянул ей «смит-и-вессон», велел вычистить и перезарядить, вынуть патроны, дабы закрепить полученные знания. А потом, несмотря на все протесты, вручил ей револьвер вместе с футляром, в котором он лежал, и сказал, что дает его взаймы на неопределенный срок.
После они отправились в старый город поесть чили в кафе «Тяжелые времена». Оба заказали по паре пива «Лоун стар». Из музыкального автомата несся голос Марта Роббинса, певшего об Эль-Пасо, а Вик упорно читал этикетку на бутылке пива.
— Что у тебя на уме, Вик?
— Считаю, что тебе следует держаться подальше от неприятностей.
— Все еще злишься из-за колонки?
— Это был дешевый и к тому же опасный трюк, — высказался он.
— Энджи мертва. Тамми мертва. Редфорд требует, чтобы я больше ни слова о нем не писала, а потом на меня нападают. И я должна молчать о том, что убийца бродит на свободе?
— Прошу простить, друзья. Что-нибудь еще? — Официантка одарила улыбкой красавчика Донована, который попросил счет. — Сейчас принесу, сэр, — невозмутимо заверила она. Истинный профессионал, ничуть не взволнованный разговорами об убийцах за чили с пивом.
— А по-твоему, как мы должны вести расследование дальше?
— Хочешь, чтоб я вел расследование, пока и ты не окажешься в гробу?
— Я надеялась избежать этой участи.
— Тут тебе не Додж-Сити! И даже не Сейджбраш! Послушай, ты попала в полицейский отчет, и как только я получу заключение эксперта по следам крови, сразу уведомлю полицию.
— Ах, полицию! Итак, когда ты собираешься спустить с поводка ищеек?
— После того, как отвезу тебя домой. Но ты больше ни во что не вмешиваешься, ясно?
— Вот уж нет. Я обязательно повидаюсь с Редфордом. Его адрес есть в телефонном справочнике.
— Все еще настаиваешь на этой бессмыслице?
Но Лейси не собиралась сдаваться. Сдался Вик:
— Ладно, я позвоню.
— Думаешь, он опасен?
— Нет, боюсь, что ты оторвешь ему голову.
— Льстец.
Вик договорился о встрече с Редфордом этим же вечером, в восемь, в административном здании «Стайлиттос». Ставя машину на стоянке фирмы, он предупредил:
— Играй по правилам. И я не желаю видеть об этом деле ни строчки в газете.
— Ха! Тогда тебе лучше читать «Пост»!
Она не хотела объяснять, как ее тошнит от собственных историй о «Стайлиттос», и поэтому молча вышла из джипа. День был долгим, утомительным, а перед глазами стояла Жозефина, впускающая Вика в дом. Лейси живо представляла сцены, которые разыгрывались за запертыми дверями. Не расспрашивать об этом становилось все труднее.
Они вошли в здание, и едва начали подниматься по лестнице, как откуда-то донесся женский крик. Виктор помчался наверх, перепрыгивая через две ступеньки. Лейси старалась не отстать. Они свернули за угол, промчались через роскошно обставленную приемную и ворвались в кабинет Редфорда. Жозефина истерически вопила, размахивая руками, не сводя глаз с мужа, лежавшего лицом вверх поперек журнального столика. Его правая рука сжимала бронзовую модель фена. Из перерезанной глотки фонтаном била кровь, и на полу уже образовалась лужа. Лейси заметила, что волосы мертвеца были аккуратно зачесаны назад, так что ни одна прядка не выбивалась. Глаза были открыты, и Лейси, едва не завизжав от ужаса, героически попыталась подавить рвотные спазмы. Нe хватало, чтобы ее тут стошнило, да еще в присутствии Жозефины, воющей, как раненая баныпи. И тут Вик сделал нечто, на взгляд Лейси, совершенно бесполезное: пощупал у Редфорда пульс — и, покачав головой, нашарил в кармане сотовый.
— Не могла бы ты что-нибудь с ней сделать? — пробормотал он, показывая на Жозефину.
— А я думала, это твоя обязанность, — съязвила Лейси, но все же схватила женщину за плечи и принялась трясти.
Жозефина не реагировала. Удивительно было видеть властную, надменную француженку в таком состоянии: смазанный макияж, растрепанные волосы.
— Выведи ее отсюда. И ни до чего не дотрагивайся! — рявкнул Вик.
— Считаешь, что я не смотрю криминальную хронику по телевизору?