— До свидания, Морнадей.
Собаки потрусили за ним следом, нетерпеливо и бесцеремонно обнюхивая промежность его брюк.
— У этих собак самые ужасные манеры, — пожаловалась я Стокеру, когда он оставил поднос с глазными яблоками и сел рядом.
— Надеюсь, что они кусают, где нюхают, — мстительно ответил Стокер. — Что он хотел?
Я размахивала билетами.
— Он приходил, чтобы дать нам это.
— Театральные билеты? На сегодня?
Он тихо выругался.
— Ублюдок знает, как меня мучить. Если есть что-то, чего я не выношу, так это напялить вечерний костюм и три часа подряд слушать песни и скороговорки.
Он прищурился.
— Полагаю, ты хочешь пойти?
— Не с тобой, — сказалa я сладким голосом. — Буду счастлива пригласить Тибериуса. Я знаю, как сильно он любит театр.
Стокер выхватил билеты из моей руки.
— Будь готова к семи.
— Я так и планирую.
Глава 4
В течение следующих нескольких часов мы с комфортом работали. Стокер со своим последним крупномасштабным объектом — бегемотом, с которым плохо обращались. Бегемот ронял уши и длинные волнистые волосы, а также испускал аромат, который лучше всего можно описать как вредный для здоровья. Я занялась перепиской. Я только закончила сочинять вдохновленное опровержение критики моего последнего вклада в «The Lepidopterist’s Quarterly Guide to South American Butterflies and Greater Moths», как появился еще один посетитель и тaкже без предварительного уведомления. Мы работали в течение ланча, подкрепляясь бутербродами c холодным чаем. Я догрызала последний сэндвич с яйцом и помидорами, когда инспектор Арчибонд просунул голову в дверь.
— Добрый день, мисс Спидвелл, — начал он.
Я отозвалась, стряхивая с рук крошки и поднимаясь, чтобы приветствовать его:
— Инспектор Арчибонд. Что привело вас сюда?
Он вымучил усталоe подобие улыбки.
— Я хотел проведать леди Велли.
— Она держится ровно, — сообщил Стокер, выходя из-за бегемота. Как всегда, в процессе своих трудов он отказался от рубашки. Он был потным и грязным, покрыт опилками, паутиной и прочими невообразимыми ужасами. Но ничто не могло скрыть великолепие мускулатуры. Я бросила на него затяжной и благодарный взгляд, прежде чем чопорно перевести глаза на инспектора.
— Рад слышать. Не хотел беспокоить домашних, решил, что лучше прийти сюда, — сказал Арчибонд.
— Вам здесь всегда рады, — заверила его я. — Стокер, сотри самое худшее из этой грязи и надень рубашку для инспектора. Пора выпить.
Арчибонд поднял руку.
— Никакого чая для меня, — отказался он.
— Я думала о чем-то более интересном.
Я достала флягу aguardiente и налила примерно с наперсток каждому из нас. Он сделал глоток, его глаза расширились и лицо побагровело.
— Боже мой, — хрипло выдавил Арчибонд. Ему понадобилось несколько минут, чтобы прийти в себя, но после этого он кивнул. — Я обычно не балуюсь спиртным до вечера, но благодарю вас, мисс Спидвелл. Это необычные времена, так что подкрепляющее приветствуется.
Я хотела налить ему еще глоток, но он положил руку поверх рюмки. Стокер, выполнив минимальный туалет, присоединился к нам и уселся в свое обычное кресло.
— Что еще привело вас в наше логово, инспектор? — спросил он.
Улыбка инспектора была внезапной и странно очаровательной. У него была маленькая ямочка на щеке, которую я никогда раньше не замечала. Он осторожно уселся на верблюжье седло в манере доверительного разговора.
-— Инстинкт, полагаю, хотя полицейский должен руководствоваться логикой. Но логика бесполезна, когда дела так затуманены. — Он сделал паузу. — Интересно, знаете ли вы, что беспокоилo леди Велли? Доверилась ли она вам до того, как рухнула?
— Что заставляет вас думать, что ее что-то беспокоилo? — осведомилась я осторожно.
— Я знаю леди Велли в течение некоторого времени. Она была сама не своя последние несколько дней. Я виделся с ней один или два раза в связи с этим вопросом о принце, и она постоянно оставалась озабоченной, рассеянной.
— Принц Уэльский — один из ее фаворитов, — сказал Стокер. — Конечно, угроза скандала, касающегося его старшего сына, беспокоит и огорчaeт ее.
— Хотел бы я поверить — это все, что ее беспокоит, но убежден, здесь кроется нечто большее.
Я бросила взгляд на Стокера, предупреждающий взгляд, который, как я знала, он правильно истолкует. Пока мы не поймем страхи леди Велли в отношении принца и любую возможную связь с убийствами, я не выдам секреты леди даже Арчибонду, ее доверенному лицу.