— А очень просто. — Александр криво усмехнулся. — Мать в тот день дежурила, и преступник, видимо, об этом знал. Оставалось выманить из дому меня, что ему блестяще удалось. На мой электронный адрес пришло письмо от девушки, якобы горевшей желанием встретиться со мной в кафе «Вязы». Разумеется, она не явилась. Когда я вернулся, застал у себя дома нежеланного «гостя», застреленного из пистолета. Сначала в милиции пытались обвинить в убийстве меня, но, к счастью, нашлись свидетели, видевшие, как я коротал время возле кафе в ожидании прекрасной незнакомки. Вот и все! Тем не менее следователь не спускает с меня глаз, и мне нужно найти убийцу Ланового и спросить его — почему он избрал для своих шуточек именно мою квартиру?
Старик слушал его очень внимательно, только подергивавшаяся щека выдавала напряжение.
— И ты хочешь, чтобы я просветил тебя относительно Ланового? — спросил он.
— Да. Может, тогда мне станет ясно: кто же его убил? И за что?..
Егоров покачал головой:
— Такого типа мог убить кто угодно. Пренеприятная и крайне криминализированная личность. Впрочем, все по порядку. Слышал о такой преступной группировке — «Дакар»?
Александр кивнул:
— Кто же о ней не слышал?
Егоров огляделся по сторонам, словно кто-то мог подслушать их разговор.
— Лановой стоял у самых истоков зарождения этой банды! Ну, обо всем по порядку. В девяностые годы в «перестраивающемся на ходу» Крыму возникло несколько небольших бригад. На самом первом этапе, наверное, еще нельзя было назвать их ни устойчивыми, ни достаточно организованными преступными группировками, хотя совершаемые ими действия отличались особой дерзостью, противоправной тяжестью и подготовленностью — как мы и писали об этом в протоколах. Одну из банд возглавлял некий Федор Клоков. Он был личностью весьма известной. Достаточно сказать, что на его смерть откликнулись многие крупные газеты, причем не только местные, крымские, но и столичные, даже московские. И, согласно этим статьям, перед нами предстает отнюдь не заурядный человек. Что ты о нем знаешь?
Пименов пожал плечами:
— Только о его бандитской деятельности, кое-что… Впрочем, он — бывший спортсмен и, кажется, даже имел награды?
Егоров кивнул:
— Правильно, но этого маловато будет. Некогда Федор Клоков окончил ленинградскую мореходку, но карьеры морского волка не сделал — работал всего-навсего на буксире в Южноморске. Зато страстно увлекался спортом, и прежде всего только что вошедшим в моду карате. Один его приятель рассказывал, что Федор отлично владел ударом ногой, был обаятельным и очень щедрым, особенно после хорошей порции спиртного; до того щедрым, что запросто мог бы подарить тебе новый «Мерседес»! Однако даже самые близкие друзья его побаивались. Пьяная щедрость соперничала с предательством, слезы жалости — с неуемной жестокостью. Жену и детей он держал в черном теле и бил без всяких к тому причин. Его боялись и старались не связываться. Кстати, знаешь, почему ему дали кличку Отец?
Александр покачал головой:
— Нет.
— Роман «Крестный отец» был его настольной книгой. Он во всем стремился подражать дону Корлеоне. Он понял этот роман по-своему: власть — там, где сила. А силой Федор славился не только на нашем полуострове. В драке он не боялся убить соперника. Наоборот, считал это первым условием для достижения победы. Если тебя все будут бояться, кто же рискнет перейти тебе дорогу? Мастерство свое Федор всячески укреплял и оттачивал. В начале восьмидесятых он уже обладал черным поясом, как говорили, был первым в Союзе, достигшим такого уровня, и одним из первых же тренеров-нелегалов. Подпольные залы, где он учил молодежь, скрываясь от представителей правоохранительных органов, были, по некоторым свидетельствам, забиты до отказа. Ученики и стали первыми называть его Отец… В конце концов над Отцом сгустились тучи. Твоя мать наверняка помнит период, когда по всей стране громили школы и кружки восточных единоборств, и, справедливо опасаясь разделить участь таких же педагогов-новаторов и отправиться в места не столь отдаленные, Клоков покинул Южноморск и устроился егерем в лесничестве. Дальнейшая его биография полна разночтений. Согласно одной версии, в конце восьмидесятых, в разгар кооперативного бума, спустившись «с гор», каратист собрал небольшую бригаду и обложил данью южноморских уличных торговцев и мелких цеховиков; согласно другой, почти героической, каратист был поражен размахом мелкого рэкета в родном городе и поставил своей целью полностью искоренить его. Он предлагал предпринимателям охранные услуги, решение проблем с долгами, неплатежами и так далее.