Спустя несколько минут оба оделись. Маркиз де Санта-Клаус принял облик путешественника, тот же превратился в маркиза, в точности похожего на того, что уже дней десять бродил по улочкам Мортефона. Они пожали друг другу руки.
— На этом, маркиз, до свидания!
— До свидания, маркиз!
Тот, на ком теперь был дорожный костюм, отправился к машине, стоявшей в некотором отдалении.
— Шарль, мы выезжаем. Мы возвращаемся в Париж.
— Хорошо, месье, — сказал шофер без всякого удивления.
Машина тронулась с места и удалилась, сотрясаемая ураганом.
Снежный занавес опустился за ней. Маркиз де Санта-Клаус номер два отправился в Мортефон, похлопывая себя под мышками.
«Это, конечно, главная улица, — вскоре сказал он себе. — Вчера было Рождество, все еще спят. Чудесно! Если я хорошо изучил план, эта улочка должна привести меня в „Гран-Сен-Николя“. А! Церковь! Очень красивый памятник! Но археологией займемся позже… Прекрасно: вот и „Гран-Сен-Николя“. Здесь все еще тоже спят. Лучше и быть не может! Моя комната… Оп!.. Готово!»
Маркиз быстро разделся и скользнул в кровать. «Простыни еще теплые», — заметил он.
Он с наслаждением вытянулся, закурил сигару и принялся внимательно читать заметки в записной книжке, отданной ему маркизом номер один.
Прошло время. В комнате наверху послышались шаги. Семейство Копф вставало. В дверь постучали, и показалось заспанное лицо горничной. Она принесла на подносе дымящуюся чашку.
— Господин маркиз, должно быть, думает, что нынче утром завтрак заставляет себя ждать. Но вчера танцевали допоздна!
— Я все прекрасно понимаю, — сказал маркиз. — Неважно!
Он заглянул в чашку — шоколад. Он ненавидел горячий шоколад.
— Знаете, — заметил он — сегодня утром я бы лучше выпил кофе. Очень крепкого, черного кофе.
Девушка мило рассмеялась:
— Господин маркиз любит перемены.
Вместо ответа маркиз, очень занятый, бросил на нее строгий взгляд и вновь погрузился в изучение записей. Подняв голову мгновение спустя, он увидел, что служанка уходит и вид у нее весьма удрученный.
«Ну вот! — подумал он. — Неужели я уже оплошал? Малышка мила! Надеюсь, это животное не строило ей глазки! Мне придется принять эстафету, а насколько я себя знаю, одному Богу известно, куда меня это заведет!»
Три четверти часа спустя, закончив туалет, во время которого особенное внимание он уделил своему лицу, маркиз де Санта-Клаус покинул комнату, живее чем когда бы то ни было поблескивая глазами за стеклами пенсне. В зале «Гран-Сен-Николя» после рождественского ужина еще стояли длинные столы, заставленные пустыми бутылками и тарелками в пятнах застывшего соуса. В очаге лежала огромная куча золы. На уединенном столике маркиз заметил тонкое стекло, ведерко для льда и увядшие цветы в вазе. Книжка уточняла, что маркиз номер один не был на рождественском ужине, поэтому маркиз номер два решил, что его вопросу по поводу этого столика не удивятся.
— Ну да! — воскликнула госпожа Копф. — Вы же были в комнате и ничего не знаете. Мы принимали господина барона де ля Фай. Это событие. Он пришел с маленькой Катрин Арно, переодетой принцессой. Если бы вы видели, как она была хороша!
Копф сгорал от желания вмешаться в разговор.
— А вы еще не знаете, что произошло после того, как нашли убитого человека! Мне сказали, что вы ушли сразу после «пикировки» с мэром. Ну так вот, убитый оказался не Корнюссом, как все думали. О! Эта история — хорошенькая головоломка! Представьте себе, что в мэрии… Но вам не скучно, господин маркиз?
— Вы шутите, Копф! Выпейте со мной аперитив и рассказывайте.
— Что вам налить, господин маркиз?
— Как всегда!
— Значит, настойку?
Маркиз номер два не переносил настойки.
— Знаете, по здравом размышлении… Дайте-ка мне лучше рюмку перно.
— Небольшое разнообразие никогда не повредит, — сентенциозно заключил хозяин.
— Итак, вы говорите, что в мэрии…
…Мадемуазель Софи Тюрнер озабоченно кружила по квартире своего брата. Порой она бросала в направлении ювелира колкие взгляды. Она открыла шкаф, сунула руку под стопку белья, пощупала пальцами. За последний час старая дева уже в десятый раз поднимала эту стопку. Затем она исследовала содержимое одного из ящиков: эту манипуляцию она тоже проделывала в десятый раз.
Она присела. Но спустя мгновение вновь вскочила, чтобы заглянуть в медные вазы на каминной полке. Вернулась к своему стулу. Эти розыски в конце концов вывели ее брата из себя: