Преподаватель принял первую версию, более человечную: Корнюсс тронулся рассудком. Он «сдвинулся», как любил говорить Хаген. Мэр стоял за вторую версию. Он считал, что Корнюсс, обуянный алчностью, частой среди пожилых людей, до этого к золоту равнодушных, помог мошеннику.
— А теперь изображает из себя идиота! Это система! Не он первый. Его счастье, что он слывет смирным, иначе я бы запер его на чердаке. Но он своего дождется. Эти варвары из опербригады Нанси в конце концов появятся на горизонте. Вот тогда-то…
Каппель увлек маркиза де Санта-Клаус в сад при домике.
— Вы по-прежнему надеетесь ее найти? — прошептал он.
— Кого?
Ризничий поднял палец к небу.
— Спроси у Звезды Пастухов! — сказал он.
— И найдешь Золотую Руку! — закончил маркиз. — Нет, Каппель, я не отказался от поисков Золотой Руки. Я твердо верю, что она здесь, в Мортефоне, в какой-нибудь дыре в стене.
Маркиз все еще чувствовал на себе подозрительный взгляд ризничего. «Что это малый может замышлять?», — спрашивал он себя.
— Пожалуйста, господин де Санта-Клаус… Признаюсь, я начал терять веру в мою ореховую палочку. Я подумал, что, может быть… Если бы вы могли одолжить мне ваш детектор… Я бы хотел попробовать.
— Охотно, Каппель!
Маркиз номер два сунул руку в карман и достал оттуда прибор вроде компаса, который маркиз номер один называл детектором. Ризничий рассыпался в благодарностях, но они не обманули маркиза. В тот момент, когда он достал из кармана детектор, на лице Каппеля мелькнуло выражение легкого удивления, тотчас подавленное.
«Ты, дружок, пытался расставить мне ловушку! — подумал „португальский аристократ“. — Номер не удался! Ладно, ладно!» Он протянул руку:
— Я должен пойти к месье Вилару. Он обещал показать мне некоторые документы местной истории.
Учитель болтал перед мэрией с доктором, полевым стражем и мэром. Последний, завидев маркиза, удалился.
— Похоже, господин Нуаргутт питает ко мне весьма умеренную симпатию, — пошутил маркиз де Санта-Клаус.
Трое мужчин рассмеялись.
— Я думаю, — сказал учитель, — что по мнению господина Нуаргутта вы слегка попахиваете ересью, господин маркиз, если позволите мне такую шутку.
— Ересью?
— Не будем преувеличивать! Я не хочу сказать, что он вас подозревает. Но ваши повадки, ваше продолжительное пребывание в Мортефоне его заинтриговали! Он нам только что признался в этом.
— Короче, он меня подозревает в воровстве, а может, и в убийстве? Мне казалось, он считает виновным Корнюсса.
— Ну, вы перегибаете палку, господин маркиз! Хотя… конечно… наш мэр всегда любил романы. Мы здесь к этому привыкли и не обращаем внимания. Можем поспорить, что после обеда он сменит убеждения и увидит в этом деле скрытый шпионаж.
— Рука Германии! — пошутил Рикоме.
— Германии? Дело о шпионаже? — воскликнул полевой страж. — Но, в самом деле… Этот немец…
— Поговорим серьезно, дорогой господин Вилар. Раз уж вы сами предложили, я бы хотел заглянуть в библиотеку.
— Она не богата, — заметил Рикоме. — Собрана из Жюль Верна, Майн Рида, Уэллса и, конечно же, Эркманн-Шатриана…
Проходя мимо запертой на ключ двери, месье Вилар поежился.
— Он здесь, — сказал он.
— Человек, который…
— Да!
— По-прежнему ничего не известно?
— Ни малейшей догадки относительно того, кто он. Сегодня утром я сообщил его приметы по телефону в Нанси. До сих пор полная тайна!.. Не скрою, я буду рад прибытию полицейских.
— Кстати, мне говорили, что вчера вечером вы были…
— Великолепны… — закончил Рикоме.
— Ну уж, ну уж! — ответил учитель. — Я был… скажем, молод. Увлечение! Подстегивающее возбуждение! Кроме того — я поразмыслил! У каждого своя профессия, не так ли? Сыщики не играют в учителей, учителям нечего воображать себя сыщиками! Задача такого человека, как я, учить детей: б-а-ба. Вчера вечером я вышел из образа. Я в него вернулся. Не будем больше об этом.
Эти слова были произнесены просто. Они отражали действительную скромность. Учитель был симпатичным человеком.
— Тем не менее, вы были великолепны, Вилар! Пусть даже просто своей решительностью. Бедный Нуаргутт показался полным ничтожеством! Ах, если бы вы захотели заняться политикой…
Виркур согласился с этим. Учитель, полупольщенный, полусмущенный, рассмеялся.
— Говорят, он похож на немца? — бросил маркиз.
— Как две капли воды… Хотите посмотреть на него?
Учитель открыл дверь и раздвинул ставни.