— Ваши слова меня радуют, маркиз! Действительно… — он прервался на полуслове — посетитель подскочил.
— Маркиз?! Извините, ваше преосвященство, я, видимо, спутал визитки. Непростительная рассеянность! — Он вынул бумажник, извлек из него и подал епископу карточку. На лице монсеньера Жибеля отразилось глубокое удивление:
— Как? Вы…
Маркиз быстро поднес палец к губам:
— Я… маркиз де Санта-Клаус, — сказал он.
II. ЗОЛОТАЯ РУКА
Две вороны, усевшиеся на соседних кочках, важно изучали друг друга. Группа из семи или восьми ребят устроилась на траве на берегу Везузы. Временами видно было, как рыбы подплывали к поверхности воды.
— Сегодня ночью будет дождь, — сказала одна из девочек. — В полдень кот Матушки Мишель тер ухо лапой.
— Да нет, — мягко возразила Катрин Арно, красивая девушка, которую подростки и дети Мортефона звали Золушкой. — Послушай…
Раздался треск — это в близлежащем лесу ломались мелкие ветки.
— Это признак мороза, — сказала Катрин. — Вы хоть не замерзли?
На луг легли первые вечерние тени. В прозрачной воде четко отражалась арка моста. Посреди реки был небольшой островок зелени с тополем на нем. В таком пустынном месте дерево напоминало мудреца, уединившегося для размышлений. На мост вступил какой-то человек.
— Эй, эй! — крикнул он, дружески замахав рукой.
— Эй! Эй! — откликнулись ребята.
— Это Блэз Каппель, — заявила маленькая Мадлен Небах. — А я знаю, куда он идет!
— Ну и куда, ты, всезнайка? — бросил толстощекий мальчуган, единственный в этой группке.
— В аббатство Гондранж!
— Зачем?
— А вот этого я и не скажу.
— Не скажешь, потому что не знаешь!
— Нет, знаю, толстый поросенок!
Мальчик скорчил рожу, малышка показала язык.
— Чтобы доказать, что знаю, я скажу. Блэз Каппель ищет Золотую Руку.
— Золушка, Золушка, расскажи нам историю Золотой Руки!
— Так вы же ее знаете!
— Все равно расскажи.
По мосту в направлении Мортефона медленно проехал велосипедист, за которым бежала собака.
— Ну ладно, — сказала Катрин Арно. — Больше тысячи лет назад…
Дети задумались. Тысяча лет — это ничего не говорило их воображению. Это было слишком много.
— Золушка, это было при сотворении мира?
— Да нет, глупышка, мир уже давно был миром. В те времена один господин из Варанжевиля…
— О, я знаю! — воскликнула Мадлен Небах. — Я однажды была в Варанжевиле с мамой. Это рядом с Сен-Николя-дю-Пор, около Нанси.
— Да. Но если ты не замолчишь, я не смогу рассказывать! Этот господин из Варанжевиля привез из Италии реликвию святого Николая — кончик пальца. Много лет спустя король Рено Анжуйский заказал для этой реликвии чудесную раку в форме руки.
— Она была даже красивее, чем рака Мортефона?
— О, намного!
— А как намного?
— Не знаю, как описать. Это была рака из золота, с жемчужинами, бриллиантами, блестящими драгоценными камнями, представляете?
— Такими камнями, как в витрине ювелира Тюрнера?
— Намного красивее! И много людей приходило в Сен-Николя полюбоваться Золотой Рукой. Рассказывают, что однажды на Духов день собрались двести тысяч человек.
— Двести тысяч? А где же они все жили, и кто их кормил?
— Ну, — ответила Катрин, — они принесли в котомках хлеб и ветчину, и спали на берегу Мерты.
Катрин Арно было двадцать лет, но она была такой миниатюрной, что казалась не старше пятнадцати. Ее синие, очень большие глаза на смеющемся личике сохранили детское выражение. И у нее были чудесные волосы серебристо-пепельного цвета. На солнце эти длинные тонкие волосы отливали серебром, когда девочки, играя, причесывали, вернее, спутывали их. На лугу, среди этих маленьких дьяволят, она напоминала фею в окружении эльфов.
И все, что бы она ни рассказывала, превращалось в волшебную сказку. Золотая Рука Короля Рене! История была правдива, рака действительно существовала. Но та, которую дети рисовали в своих мечтах, была куда чудеснее и великолепнее настоящей.
— Золушка, а какой величины была Рука?
— Как моя от локтя до кисти. К сожалению, сто пятьдесят лет назад она пропала.
— Пропала?
— Говорят, во время, называемое Революцией, дурные люди украли ее и переплавили на золотые монеты. Но кое-кто считает, что это неправда, и знаете, что они рассказывают?
Катрин улыбнулась. Она видела, как ребятишки теснее сомкнули полукруг возле нее, подползли поближе, подняли лица с широко распахнутыми глазами и слушали, затаив дыхание. Историю все знали. Им была известна «неслыханная» версия, которую кое-кто поддерживал; но они жаждали, чтобы ее повторяли снова и снова. Им не надоедало слушать. Это было самое волнующее место в рассказе Золушки.