II. ЗОЛОТАЯ РУКА
Две вороны, усевшиеся на соседних кочках, важно изучали друг друга. Группа из семи или восьми ребят устроилась на траве на берегу Везузы. Временами видно было, как рыбы подплывали к поверхности воды.
— Сегодня ночью будет дождь, — сказала одна из девочек. — В полдень кот Матушки Мишель тер ухо лапой.
— Да нет, — мягко возразила Катрин Арно, красивая девушка, которую подростки и дети Мортефона звали Золушкой. — Послушай…
Раздался треск — это в близлежащем лесу ломались мелкие ветки.
— Это признак мороза, — сказала Катрин. — Вы хоть не замерзли?
На луг легли первые вечерние тени. В прозрачной воде четко отражалась арка моста. Посреди реки был небольшой островок зелени с тополем на нем. В таком пустынном месте дерево напоминало мудреца, уединившегося для размышлений. На мост вступил какой-то человек.
— Эй, эй! — крикнул он, дружески замахав рукой.
— Эй! Эй! — откликнулись ребята.
— Это Блэз Каппель, — заявила маленькая Мадлен Небах. — А я знаю, куда он идет!
— Ну и куда, ты, всезнайка? — бросил толстощекий мальчуган, единственный в этой группке.
— В аббатство Гондранж!
— Зачем?
— А вот этого я и не скажу.
— Не скажешь, потому что не знаешь!
— Нет, знаю, толстый поросенок!
Мальчик скорчил рожу, малышка показала язык.
— Чтобы доказать, что знаю, я скажу. Блэз Каппель ищет Золотую Руку.
— Золушка, Золушка, расскажи нам историю Золотой Руки!
— Так вы же ее знаете!
— Все равно расскажи.
По мосту в направлении Мортефона медленно проехал велосипедист, за которым бежала собака.
— Ну ладно, — сказала Катрин Арно. — Больше тысячи лет назад…
Дети задумались. Тысяча лет — это ничего не говорило их воображению. Это было слишком много.
— Золушка, это было при сотворении мира?
— Да нет, глупышка, мир уже давно был миром. В те времена один господин из Варанжевиля…
— О, я знаю! — воскликнула Мадлен Небах. — Я однажды была в Варанжевиле с мамой. Это рядом с Сен-Николя-дю-Пор, около Нанси.
— Да. Но если ты не замолчишь, я не смогу рассказывать! Этот господин из Варанжевиля привез из Италии реликвию святого Николая — кончик пальца. Много лет спустя король Рено Анжуйский заказал для этой реликвии чудесную раку в форме руки.
— Она была даже красивее, чем рака Мортефона?
— О, намного!
— А как намного?
— Не знаю, как описать. Это была рака из золота, с жемчужинами, бриллиантами, блестящими драгоценными камнями, представляете?
— Такими камнями, как в витрине ювелира Тюрнера?
— Намного красивее! И много людей приходило в Сен-Николя полюбоваться Золотой Рукой. Рассказывают, что однажды на Духов день собрались двести тысяч человек.
— Двести тысяч? А где же они все жили, и кто их кормил?
— Ну, — ответила Катрин, — они принесли в котомках хлеб и ветчину, и спали на берегу Мерты.
Катрин Арно было двадцать лет, но она была такой миниатюрной, что казалась не старше пятнадцати. Ее синие, очень большие глаза на смеющемся личике сохранили детское выражение. И у нее были чудесные волосы серебристо-пепельного цвета. На солнце эти длинные тонкие волосы отливали серебром, когда девочки, играя, причесывали, вернее, спутывали их. На лугу, среди этих маленьких дьяволят, она напоминала фею в окружении эльфов.
И все, что бы она ни рассказывала, превращалось в волшебную сказку. Золотая Рука Короля Рене! История была правдива, рака действительно существовала. Но та, которую дети рисовали в своих мечтах, была куда чудеснее и великолепнее настоящей.
— Золушка, а какой величины была Рука?
— Как моя от локтя до кисти. К сожалению, сто пятьдесят лет назад она пропала.
— Пропала?
— Говорят, во время, называемое Революцией, дурные люди украли ее и переплавили на золотые монеты. Но кое-кто считает, что это неправда, и знаете, что они рассказывают?
Катрин улыбнулась. Она видела, как ребятишки теснее сомкнули полукруг возле нее, подползли поближе, подняли лица с широко распахнутыми глазами и слушали, затаив дыхание. Историю все знали. Им была известна «неслыханная» версия, которую кое-кто поддерживал; но они жаждали, чтобы ее повторяли снова и снова. Им не надоедало слушать. Это было самое волнующее место в рассказе Золушки.
— Кое-кто утверждает, что Золотую Руку короля Рене спас ризничий Сен-Николя-дю-Пор, спрятав сперва в Аврикуре, а потом здесь, в Мортефоне.
— Блэз Каппель верит в это, — заметила Мадлен Небах.
— Да. Он думает, что Рука где-то в старом аббатстве Гондранж или в замке барона де ля Фай, за мэрией. Но многие полагают, что он ошибается, и что Рука скорее находится в одном из подвалов на Рыночной улице, возле дома москательщика.