– Извините, Иса, я на минутку Вас оставлю, – пробормотала Лина и побежала в ванную ополоснуть лицо, ей показалось, что оно превратилось в застывшую, перекошенную маску.
– Мне продолжать? – спросил Урманов у Эвелины, когда она появилась в гостиной.
– Да, конечно. Я хочу знать, как все произошло.
– Тогда слушайте. Свиров оставил покупку дома, и попросил жену позвонить Вам через полчаса после его ухода и занять каким-нибудь разговором.
– Я помню! Конечно, помню! Позвонила незнакомая женщина и стала уговаривать продать ей какие-то книги. Да, конечно! Она хотела пробрести у меня полное собрание сочинений Жорж Санд. Я отказалась, а она принялась выспрашивать, почему я за него держусь. Я тут же пустилась в объяснения. Говорила о связи и творческой дружбе Авроры Дюдеван с Шопеном и так далее. Мне тогда в голову не пришло, что это просто наживка. И я, как глупая рыба ее заглотнула.
– К сожалению, Фаргина Свирову удалось спалить без труда. Он быстро сюда добрался, дождался, когда Женя откроет ворота въедет и начнет разбирать багажник. Вытаскивая вещи, Женя перепачкался бензином с ног до головы. Игорь вошел во двор, перебросился с Фаргиным несколько фразами, потом чиркнул спичкой, бросил ее ему под ноги и отскочил. Что было дальше вы, наверняка, никогда не забудете. Говорят, тут рвануло так, что у Вас все стекла повылетали… Свиров был одним из тех, кто побежал звать на помощь.
– На террасе тогда еще не было стекол, – это все, что ответила Пазевская, выслушав рассказ Исмаила.
– У меня есть кассета. На ней признание Свирова. Понимаете, Зинаида – жена Игоря догадалась, что ее муж причастен к гибели Фаргина. Она стала шантажировать своего благоверного. Потребовала, чтобы он все имущество переписал на нее. Не хотела, чтобы хоть что-то досталось его сыну от первого брака. Свиров, конечно, все это исполнил. А месяц назад, Зина подговорила любовника, чтобы тот испортил машину ее мужа. В результате Игорь разбился и попал в реанимацию. Там он понял, что его часы сочтены и вызвал к себе священника, следователя и нотариуса. Им Свиров все рассказал и покаялся. Видимо, решил разом навести порядок в своих земных и потусторонних делах: и душу спасти, и жену с дружком отправить за решетку, и нажитое добро переоформить на сына. Скончался Игорь на следующий день. А пленка, о которой я говорил – копия той, что он наговорил накануне своей смерти. Ее продал мне один пройдоха-сыщик. Я его нанимал прошлой осенью, и его работа меня удовлетворила. Тогда мы договорились, что я плачу за любые сведения, касающиеся моих близких. Неделю назад он мне принес эту кассету. Это свидетельство того, что в городе уже знают о моем намерении породниться с Вами.
– А еще что-нибудь Вам сообщил этот Ваш, как его поприличнее назвать, не знаю.
– Сообщил. Сказал, что Зинаида с любовником находятся под следствием. Свиров-младший хлопочет о наследстве. В органах все верят признанию Игоря, а Вам сочувствуют, Вы же, несмотря на свой многолетний союз с Фаргиным, остались ни с чем. Все знают, что после смерти Жени его дочь осталась при крупных деньгах. Иначе, откуда бы взялись все ее приобретения?
– Да, что и говорить! Бедная Пазевская. Еще осенью я была для всех проституткой, фанатичкой и растлителем юных душ. Зимой я превратилась в легенду местной педагогики, а теперь, весной, оказалась в роли профессиональной нищенки. Не понимаю. Жить что ли людям нечем, или наша провинциальная скука так всех разлагает? Скажите, Иса, я, что, самый главный клоун в нашем городе? Почему все постоянно перемывают мне косточки? Честно жила, отлично работала. За матерью, сестрой и своими мужиками ухаживала, как за собственными детьми. Откуда такой нездоровый интерес к моей персоне?
– Этот вопрос не ко мне, Эвелина Родионовна. Миля тоже вызывала у всех болезненное любопытство. Видимо это крест тех, кто не похож на окружающих. Уверяю Вас, мы с Таней никому не будем интересны, даже если нам повезет и у нас будет все: хорошие дети, удобный дом, и каждый год мы станем ездить отдыхать на море. Вообще-то, после Джамили-ханум это единственное, о чем я мечтаю. Думаю, что и Таня этого хочет. Она такого натерпелась от своего гениального Рийдена, что еле ноги унесла.
Исмаил ушел, а Эвелина посмотрела на часы.
– Господи, еще нет и одиннадцати, а мне кажется, будто скоро рассвет. Какие-то безразмерные, бесконечные дни. События несутся с так, словно машину времени запустили с двойной скоростью. Как на моем проигрывателе, когда пластинку с оборотами 33, ставишь на скорость 78… Ну и что мне делать с монетами? Официально их не реализуешь. Можно сдать государству, и оно оставит мне какие-то проценты. Женю жалко. Потратил всю жизнь, собирал, и чтобы я большую часть отдала неизвестно кому? Да на них, наверняка, построят очередную дачу для кого-нибудь, вроде товарища Коняева. Обойдутся!