В альбоме были собраны работы мастера, написанные в русле кубизма – ни знаменитого голубя, ни картин голубого и розового периодов в нем не было. Глядя на них, Эвелина вновь погрузилась в размышления.
– Это – не мир Бога. Этот мир сконструирован по прихоти человека. А тот – либо нигилист, опьяненный своим талантом, либо игрок, пошедший ва-банк ради приобретения земных благ. В любом случае, в этих картинах отсутствуют причинно-следственные связи. В них нет ни вины, ни наказания, ни созидания, ни разрушения. Здесь все расчленено на части, и они существуют раздельно. Это – хаос. Его зримый, материализованный облик. Однако я могу предположить, что полотна мастера куда реалистичнее, чем мы себе представляем. Люди узколобы! Навязали Вселенной свои, сугубо человеческие понятия, а теперь возмущаются, что ее законы им противоречат. Что бы ни болтали с кафедр наши марксисты, я все равно убеждена, что процессы, которые там происходят, трансцендентальны по своей сути. Возможно, Пикассо потому и прописался в гениях, что ему удалось показать, будто антимир существует. А сотворить его может разум, посмевший переступить через видимые глазом законы мироздания. В микрокосмосе подобного ума нет таких понятий, как истина или ложь, красота или уродство, добро или зло. Равнозначные и равновесомые они, словно облака, клубятся на его просторах, переплетаясь и складываясь в причудливые узоры. В западной музыке та же ситуация. Дерзкие интеллектуалы нововенской школы создали систему, по которой любой образованный человек может выстроить звуковую ткань. Поистине, надо быть сверхталантливой личностью, чтобы сделать продукт этого, по сути инженерного труда, произведением искусства. Интересно, что будут говорить потомки о нашем времени? Возможно, напишут, что антимир впервые в истории человечества настолько овладел умами людей, что, обезумев, они построили его на двух континентах. В результате подобного эксперимента разумных вынудили эмигрировать, чистых душой отправили в дурдома, а протестующих замуровали в тюрьмы и концлагеря. Зато выродки, за полвека уничтожившие золотой генофонд собственных народов, стали объектами для поклонения. Куда ни глянешь, отовсюду скалятся их самодовольные рожи. Они везде: в книгах, в газетах, на транспарантах, на киноэкранах, в мавзолеях.
В комнату вошла Таня и села на стул рядом с кроватью
– Как ты, мама?
– Терпимо, дочка. Расскажи-ка мне что-нибудь, развлеки. Надоело кружить по лабиринтам своего отравленного разума.
Таня принялась говорить тихим, мелодичным голосом, однако Лина ее не слушала. Она смотрела на дочь и видела, что та несчастна, старообразна, толста и отвратительно одета, а ее бесформенная рыжевато-каштановая грива прорезана серебряными прядями седых волос.
– В этом виновата только я! – думала Эвелина Родионовна. – Воспитала ее наивной, простодушной и доверчивой. Конечно, если человек по природе своей открытый и добрый, трудно сделать его подозрительным. Но все-таки… Надо было постоянно ей вдалбливать, что приличные люди встречаются, главным образом, в литературе. Хотя, конечно, в ее ситуации любая потеряет голову. Невозможно остаться в здравом уме, накрыв своего высоконравственного супруга в постели с собственной несовершеннолетней дочерью! Естественно, у Тани был шок. Но повеситься она решила не потому, что ее годами использовали и унижали. Ударом для нее явилось то, что ей убедительно дали понять, будто своей глупостью она заслужила подобную участь. Хотя, если бы не звонок этой малолетней шлюшки, Татьяна так бы ничего и не узнала. Не понимаю, зачем Мише понадобилось перед всеми выставлять жену сумасшедшей? Он это, явно, запланировал, иначе, зачем было запускать в дом старуху? Но, с другой стороны, кому может помешать тихая, доверчивая, добрая и работящая супруга, которая тащит на своих плечах весь дом, и к тому же материально себя обеспечивает? А может, Фрося сама надумала избавить сына от такой не престижной спутницы жизни? Ну, а Мише это оказалось на руку – он сам ходил по лезвию бритвы. Ему нужно было иметь под рукой средство, при помощи которого можно было бы в любой момент заткнуть рот жене, и это средство предоставила ему мать. Потому он и Агина подсылал – тот был свидетелем безобразий, творящихся в доме, да только не знал, кто их автор… А может, Борис был заодно с другом? Кто теперь скажет, что там происходило на самом деле?
– Доченька, будь добра, пойди в прихожую и принеси мою записную книжку. Она там, на тумбочке у зеркала.
Таня, прервав свой рассказ на полуслове, пошла выполнять просьбу матери. Когда она подала Эвелине записную книжку, та нашла в ней нужную страничку и сказала: