- Это что? - произнес Лейверс раздраженно. - Объяснение?
- Оно слишком краткое, конечно, - торопливо согласился Эд. - Некоторые из обстоятельств почти уникальны. - Он тепло улыбнулся мне. - Орудием преступления, использованным для убийства Селестины Джексон, был собственный пистолет лейтенанта Уилера, затем возвращенный лейтенанту в то время, как он был без сознания. Позже лейтенант убил этого самого убийцу. В целях самообороны, естественно! - Он бросил на меня лукавый взгляд, который я решил принять как абсолютную уверенность в моей невиновности. - Баллистическая экспертиза, - продолжал он оживленно, - неопровержимо доказывает, что пули, которыми убиты оба человека, выпущены из одного и того же пистолета. Сравнительный тест подтверждает, что пистолет, принадлежащий лейтенанту, был орудием убийства, и лейтенанту теперь может быть предъявлено обвинение в двух убийствах первой степени.
- Обещай мне одну вещь, Эд, - прохрипел я. - Никогда больше не берись меня защищать, иначе я точно попаду в газовую камеру.
- Я уверена, что она не имеет ко мне никакого отношения, - неожиданно вмешалась Аннабел Джексон. - Даже как седьмая вода на киселе.
- Кто? - удивился Мэрфи.
- Она, - заявила Аннабел. - Я помню имена всех потомков Джорджа Джексона до третьего колена. Таких там не было.
- Ты имеешь в виду Селестину? - поинтересовался я.
- Естественно! - кивнула она.
- Понимаю, что я, наверное, слишком навязчив, - прогремел Лейверс. Однако не будет ли кто-нибудь столь любезен, что объяснит мне одну маленькую деталь? Уилер начинает расследовать убийство - только одно, вспомните! - и тремя днями позже он возвращается и... - шериф начал медленно загибать пальцы, - самоубийство, которое в действительности убийство, - убийство - другое убийство, которое курам на смех пытаются выдать за самооборону, - и, наконец, самоубийство. - Он злобно прищурился. - И вот я спрашиваю: скажет мне кто-нибудь, как ему удалось достичь такого итога, начав с единственного убийства?!
Воцарилась напряженная тишина, наверное, секунд на десять, в продолжение которых все старательно избегали смотреть друг на друга. Затем док Мэрфи деликатно прокашлялся.
- Думаю, я могу дать вам ответ, шеф.
- Буду вашим вечным должником! - рявкнул шериф.
- Уилеру просто везет, - бодро проговорил Мэрфи. - Так я думаю.
Я в панике покинул кабинет шерифа прежде, чем грянул гром. Это, правда, не слишком помогло, потому что следующим утром я парился в кабинете окружного прокурора, у которого было лишь три дня на то, чтобы составить себе полное представление обо всем. Фаллан выложил все сразу, и проблема заключалась скорей в том, чтобы заставить его закрыть рот. Капитан Паркер не воспринял всерьез обвинения шерифа в мой адрес, так что с этим тоже было все в порядке. Мы завершили трехдневные слушания в окружной прокуратуре в четверг после полудня, и Лейверс предположил, что для всех - особенно для него самого! будет лучше, если я не появлюсь в управлении до утра следующего понедельника!
Я решил отметить это и унес домой бутылку казенного шампанского. Итак, я сидел в кресле, потягивая виски и размышляя, что бы такое приготовить под шампанское, когда раздался звонок в дверь.
- Держите! - произнес голос, и в следующий миг куча пакетов каскадом посыпалась в мои руки.
Я попятился в гостиную и вывалил их на диван, затем обернулся, чтобы увидеть моего гостя, затаскивавшего тяжелый чемодан в прихожую.
- Думаю, вы попали не туда, - вежливо заметил я. - Я не сдаю квартиру!
- Нет, именно туда!
Она оставила чемодан в передней и смерила меня настороженным взглядом темных глаз.
- Ладно, ладно! - нервно проговорил я. - Насколько я помню, ты - Элеонора Долан? Она энергично кивнула:
- Верно. Я здесь, чтобы получить несколько уроков любовной магии. Ты сказал, нет смысла отдаваться первому же парню, который выглядит так, будто может предложить мне выйти замуж, провести медовый месяц в его квартире и стать впоследствии добропорядочной домашней хозяйкой. Я подумала и поняла, что правда этого не хочу.
- Подумала? - проворчал я.
- Но если я собираюсь действовать, - бодро проговорила она, - мне надо с чего-то начать.
- А как-нибудь по-другому ты начать не можешь? - буркнул я.
- К кому же мне еще обратиться, кроме тебя? Этому ведь нигде не учат.
- Нигде.
- Я принесла с собой еду. - Она указала на гору пакетов, которая занимала большую часть дивана. И вино. Шампанское. И икру. Все необходимое для жизни. Нам не понадобится выходить из этой квартиры по меньшей мере месяц. - Она лукаво улыбнулась. - А сейчас не пойти ли нам прямо в кровать? Я так жажду учиться, и я буду воском в твоих руках!
В горле у меня встал комок, и я почти не мог говорить.
- Я буду твоей покорной рабой, Уилер. Я буду делать все, что ты потребуешь.
- Ну, в таком случае, - выдавил я, выходя в прихожую и поднимая ее чемодан, - располагайся здесь, а я сейчас приду.
Когда я вернулся, Элеоноры в гостиной не было.
- Где ты? - позвал я.
- Здесь, Уилер, - отозвалась она. - Готова и жду. Чтобы задавать тебе вопросы.
Я глубоко вздохнул и направился в спальню, на ходу расстегивая рубашку.
Она лежала на кровати, нагая, как новорожденная, но выглядевшая определенно по-другому. Ее груди вздымались от частого дыхания; плавно и вызывающе она гладила руками внизу треугольник, похожий на маленькую черную драгоценную брошку, укрытую между ног, внутри которой мерцал крохотный рубин.
Она подождала, пока я разденусь и лягу рядом с ней.
- Ну, - сказала она, перевернувшись на бок и обняв меня, - куда мы отправимся?
- На Луну и обратно.
- Тогда поехали, - предложила она, обвивая меня ногами и прижимая свой рот к моему в протяжном, влажном, многообещающем поцелуе. - Мы можем поесть, когда возвратимся на Землю.
- А почему не прямо сейчас? - поинтересовался я, высвобождая себя из ее пылких объятий, раздвигая ее ноги, втискивая себя между ними. - Если ты готова к первому уроку...
- А ты считал меня абсолютно неопытной? - прошептала она.
- Вовсе нет, - галантно ответил я, пробуждая в ней ее истинную суть, - нет в словаре такого слова...