— Голди Бейкер. Это была ее квартира. Я переехала сюда только две недели назад.
— Вы уверены, что у нее не оставалось ключей?
— Конечно уверена! — Элеонора прикусила нижнюю губу. — Это просто невозможно! Ее не было там — в ванной, я имею в виду, — когда я пошла спать. Я знаю точно, потому что последнее, что я сделала перед сном, — это приняла душ и почистила зубы.
— В котором часу? — спросил я.
— Около десяти. — Она посмотрела на меня с ужасом. — Я закрыла дверь черного хода на замок на цепочку… и дверь в холле тоже. Никто не мог попасть в квартиру, лейтенант, никто!
— А окна? — механически спросил я.
— Здесь четвертый этаж. — Девушка вдруг резко обернулась и посмотрела на плотно закрытые шторы. — Балкон!
Я подошел к шторам, раздвинул их и взялся за ручку балконной двери. Вдалеке темнела Лысая Гора, ее силуэт вырисовывался в первых лучах рассвета. Я вернулся в гостиную и взял свой стакан с маленького столика у дивана.
— Я всегда закрываю балконную дверь от дождя или грозы, — сказала она, словно оправдываясь. — Там есть замок, но чаще всего я забываю о нем. Вот уж не предполагала, что грабитель или кто-то еще попробует влезть через балконную дверь, ведь до земли тут футов пятьдесят!
— Особенно неся на плече обнаженное тело, — проворчал я.
— Вы не верите мне? — спросила она безнадежно.
— Я пытаюсь, но вы мне мешаете, — ответил я ей. — Даже если предположить, что убийца — этакий суперграбитель — сумел поднять тело на высоту в пятьдесят футов по отвесной стене, то не кажется ли вам дьявольски странным, что он умудрился спрятать тело в ванной, пока вы спали в спальне? — Я помолчал, потом добавил: — И еще кое-что смущает меня: с какой стати он так рисковал только ради того, чтобы принести тело Голди Бейкер в ее старую квартиру?
— Вы думаете, это я ее убила. — Голос Элеоноры дрожал. — Зачем, если мы друг друга не знали!
— Сначала я хочу сделать две вещи, — спокойно сказал я. — Воспользоваться вашим телефоном и обыскать вашу квартиру.
— Делайте что хотите. — На глаза девушки навернулись слезы и медленно потекли по щекам. — Меня это не волнует.
Я позвонил в управление и попросил прислать коронера, Эда Сэнджера из лаборатории криминалистики и санитарную машину. Потом я прошел в спальню и обыскал ее, на что ушло минут пять. Когда я вернулся, Элеонора Долан по-прежнему сидела на диване, выглядела она так, будто ее только что ударили мешком по голове.
— В спальне я закончил, — сказал я. — Может, вам стоит что-нибудь надеть? Скоро сюда приедут.
Она встала с дивана и пошла в спальню, тщательно закрыв за собой дверь. Я осмотрел гостиную и кухню, но не нашел ничего, хоть отдаленно напоминающего огнестрельное оружие. Элеонора Долан появилась через пару минут, на ней был свитер лимонного цвета, не скрывавший, а скорее подчеркивающий колыхания ее обширного бюста, и широкие, свободные брюки. Она причесалась, но это, похоже, было единственное, что она сделала, чтобы выглядеть более официально.
— Как насчет кофе? — с надеждой спросил я. — Если нам повезет, мы успеем его выпить прежде, чем приедет вся компания.
— Почему бы и нет, — сказала она сдавленным голосом. — Все-таки какое-то занятие, авось я меньше буду думать о Голди, сидящей в ванной.
Я прошел за ней на кухню, прислонился к дверному косяку, закурил сигарету и осведомился:
— Вы хорошо знали Голди Бейкер?
— Я видела ее только один раз. Она позвонила и спросила, нельзя ли забрать кое-какие вещи, которые она оставила в квартире. Мне она показалась вполне приятной девушкой с хорошим чувством юмора.
— А она, случайно, не сообщила вам своего нового адреса?
— Случайно, сообщила, — бросила Элеонора. — На тот случай, если я найду что-то еще из ее вещей.
— Вы его где-нибудь записали?
— В этом не было необходимости. — Элеонора Долан налила готовый кофе в чашки. — У меня на такое просто фотографическая память. Морган-стрит, 35, квартира 73.
— Вы можете вспомнить еще что-нибудь?
Она медленно покачала головой:
— Я уже сказала, мне она понравилась, но она была здесь только десять минут. Сливки и сахар, лейтенант?
— Нет, спасибо. — Я взял чашку. — Расскажите мне об Элеоноре Долан.
— Что здесь рассказывать? — Она состроила раздраженную гримаску. — Двадцать пять лет, опытный секретарь с очень однообразной жизнью! Исключая сегодняшнюю ночь! — Она вдруг вздрогнула. — И поверьте мне, без таких развлечений я вполне могла бы обойтись!
— Вы не производите впечатления скучной старой девы, — честно признался я. — С такими-то лицом и фигурой.