- - У них не будет денег даже на то, чтобы компенсировать мои затраты на адвокатов! Я надеюсь только на то, что умница Вейланд предложит что-нибудь путное и поможет поправить наши финансовые дела.
- Он обсуждал с вами ситуацию? - спросил я.
- Конечно! - кивнул Маккензи. - Он был здесь примерно неделю назад и в одном слове выразил то, что думает о создавшемся, почти безнадежном положении Корпорации. Предложил организовать слияние моей фирмы с Корпорацией. Мне предлагалось в новой компании руководящее положение, а Стенгер должен был получить такой пинок под зад, что вряд ли смог бы прийти в себя и в будущем году. Правда, для этого предстояло решить одну маленькую проблему: найти где-то около трех миллионов долларов. Я ответил, что у него, очевидно, не в порядке с чувством юмора.
На что он возразил, мол, попытается найти кого-нибудь, кто сможет одолжить мне деньги. Ну что ж, ответил я, пусть попытается. И вот с тех самых пор я больше не видел Вейланда.
- Никто его не видел с тех пор, - заметил я.
- Кроме вас, - прорычал он. - Иначе как бы он вас нанял?
- Через доверенное лицо, - усмехнулся я, - человека, который в позапрошлую ночь в нью-йоркском доме Вейланда разыграл из себя его слугу. Но он такой же лакей, как я балерина. Уже только потом он рассказал мне, что доводится другом Вейланду и тот попросил его об этом одолжении. Сказал, что его зовут Чак Маккензи.
Сигара, будучи недонесенной до рта, замерла в воздухе, серые глаза гневно уставились на меня.
- Как он выглядел? - рявкнул Маккензи.
- У него такое лицо, которое трудно запоминается. На мой взгляд, ему около тридцати, и злобность из него так и прет.
- Похоже, что это действительно Чак Маккензи, - раздраженно кивнул мой собеседник.
- Что? - Я изумленно уставился на него.
- Для частного детектива вы не очень-то сообразительны, Бойд, проворчал он. - Вы знаете, сколько раз я был женат?
- Три.
- И что, я выгляжу импотентом?
- О нет! - застонал я. - Боже, о самом очевидном я и не подумал! Это ваш сын?
- Работает с Вейландом, - прошептал он. - Маккензи-младший, мой единственный сынок, но если он подохнет, я пойду и плюну на его могилу!
Резко отодвинув кресло, он подошел к окну и стоял спиной ко мне, глядя во двор.
- Первая жена ушла от меня к иностранному кинорежиссеру, поэтому с двенадцати лет Чак остался на моем попечении. Я всячески старался найти к нему подход, но мне это так и не удалось. Учился он хуже некуда, и когда ему стукнуло двадцать, я бросил всякие попытки подыскать колледж, где могли бы хоть прилично присматривать за ним. В течение следующих двух лет я старался как мог обучить его строительному делу, но единственное, в чем он преуспел за всю свою жизнь, это мошенничать в карточной игре, на которую выпрашивал у меня пару сотен баксов каждую неделю; наконец, мне все это надоело, и я разорвал с ним всякие отношения. - Маккензи долго молчал. - Вы слышали, почему я развелся с Алисой?
- Вы неожиданно для нее возвратились домой и обнаружили там нечто вроде римской оргии, - произнес я спокойно. - Увидели Алису с четырьмя здоровыми молодыми людьми.
- Трое из них были близкими дружками Чака, - внезапно Маккензи сгорбился, - четвертым же был сам Чак.
Я ничего не сказал, да и что тут скажешь.
Маккензи отвернулся от окна; голова его была окутана клубами дыма, а губы сжаты в недоброй усмешке;
- Вы слышали, что я заставил их продолжать то" что они делали, и снял несколько кадров?
- Слышал, - ответил я.
- Я сказал тем троим, что, если они не уберутся куда-нибудь подальше от Санта-Байя, я воспользуюсь этими фотографиями так, что у них будут большие неприятности. У всех у них есть родители, работодатели, подруги - а у одного даже жена, - и они быстро сообразили, что я не шучу. Но мой сын, подумал я, заслуживает большего. Я избил его так, как умею это делать я, у меня была хорошая школа! Так, чтобы ничего не было сломано, но чтобы и через две недели он чувствовал, как нестерпимо болит все тело. Потом я дал ему пятидолларовую бумажку и сказал, чтобы он занимался своими делами где-нибудь в другом месте, а не в Санта-Байе. Еще я добавил: "Если когда-нибудь увижу тебя снова - убью!" И это не просто слова, Бойд!
- Понимаю, - кивнул я.
- Что же, черт побери, он снова делает в Санта-Байе и что означает его связь со Стирлингом Вейландом? - Подойдя к столу, Маккензи так ударил по нему кулаком, что, должно быть, содрогнулся весь офис. - Я слышал, что пару лет назад он был замешан в какой-то грязной строительной афере вблизи Сан-Диего и еле избежал ареста. Вы знаете что-нибудь об этом, Бойд? - Он зверем посмотрел на меня. - У меня нет сомнений в том, кто купил тех топографов и тех людей в мэрии, которые потребовали построить еще два моста!
- Все может быть, - сказал я, - но пока я бы не утверждал этого наверняка, мистер Маккензи. Во всяком случае, в полицию звонить еще рано. У вас не больше доказательств, что ваш сын замешан в этом саботаже - если это действительно саботаж, а не просто невезение, - чем у меня, в том, что он работает с Вейландом. Пока я не увижу Вейланда - а я знаю это только со слов вашего сына, - вы мне весьма убедительно расскажете, чего они могут стоить.
- Вы правы, - согласился он с явной неохотой. - Я все еще пользуюсь некоторым влиянием в этом городе и задам кое-кому наводящие вопросы. Где вы остановились, Бойд?
- В отеле "Амбассадор".
- Как узнаю что-нибудь стоящее, позвоню вам, - пообещал он. - И вы сделайте то же самое, хорошо?
- Обязательно. - Я встал. - Спасибо за потраченное на меня время, мистер Маккензи.
- Зовите меня Чарли. - Подобие улыбки появилось на его рано состарившемся лице. - Пара таких простофиль, как вы и я, должны дружить для собственной безопасности!
- Ну а вы меня зовите Дэнни, - ответил я тоже с улыбкой, - и вы правы. - Уже подойдя к двери, я внезапно обернулся:
- Забыл задать вам один очень важный вопрос, Чарли.
- В данный момент я не смогу одолжить вам и двадцати центов, проворчал он.
- Встречались ли когда-нибудь Стенгер или Тетчер с вашим сыном?
- Никогда не слышал об этом.
- А Эд Норман, младший партнер Вейланда?
- Тоже не знаю. Почему вас это интересует?