- Особенно когда ты рассказывала о том, что произошло в Нью-Йорке, подтвердила Джекки. - Я это тоже заметила. По тому, как он реагировал, было ясно, что он никогда раньше не слышал о магнитофоне.
- Вы рассказали ему об Алисе? - спросил я, стараясь, чтобы этот вопрос прозвучал как можно более небрежно.
- Конечно, - кивнула Шери. - Абсолютно все, за исключением той семейной тайны, о которой я упоминала вам прошлой ночью.
- Меня просто поражает, как такой недалекий человек руководит такой ответственной работой. - Голос Джекки стал строгим. - Я рассказала ему, что я думаю о плане Стирлинга по слиянию фирм и о том, как он собирался лишить Чарли Маккензи всего, что у него есть; объясняла подробно, как вам, Дэнни, за ленчем, - и знаете что? - Она горько рассмеялась. - Он не понял ни одного слова! Он просто смотрел на меня как-то очень странно, а потом начал задавать какие-то идиотские вопросы о том, приехали ли вы в Санта-Байю после того, как была убита Алиса Эймс, или до того?
- И что вы ответили? - проскулил я.
- Конечно, я была уверена, что вы приехали позже, - сказала она ядовито. - Я хорошо помню, как Шери сказала вам, что об этом написано в вечерних выпусках нью-йоркских газет, и вы пытались сделать вид, что удивлены и потрясены.
- Именно так вы рассказали об этом Шеллу? - оцепенело прошептал я.
- Конечно! - Она весело улыбнулась мне. - Вы выглядите измученным, Дэнни. Они что, били вас резиновыми шлангами или делали что-то еще ужасное?
- Думаю, они приберегли это для другого раза! - Я медленно привстал. Девочки, извините меня, я...
- Конечно! - сказала Шери нежно. - Ложитесь сразу в постель, Дэнни, и хорошенько выспитесь этой ночью!
- Может быть, сказать, чтобы вам принесли горячий суп или молоко? допытывалась Джекки. - Может быть, аспирин?
- Не надо ничего, - заверил я их, - и спасибо за все.
Если я не появлюсь утром, позвоните лейтенанту Шеллу, хорошо? Он-то уж наверняка будет знать, где я!
Вернувшись в свой номер, я приготовил напиток.
Такую ситуацию обычно принято называть парадоксальной, подумал я горько. С одной стороны, дикое алиби, которое состряпали для меня эти блондинки, спасло меня; однако они слишком разболтались, и это создало для меня новую угрозу. Конечно, Шелл уже отослал в Нью-Йорк парочку пуль, извлеченных из головы Вейланда, для сравнения с той, что была извлечена из головы Алисы Эймс. Кошмар, испытанный мною в полицейском участке Шелла, снова может стать реальностью - и вопрос лишь в том, сколько времени у меня осталось. Если повезет, то до утра: если же нет, то не больше шести часов. Я проглотил залпом остаток спиртного, засунув пистолет, отобранный мною у Чака Маккензи, в кобуру под мышкой.
Бросив ключи от номера на конторку, я услышал, как знакомый голос произнес:
- Добрый вечер, мистер Бойд.
- А, это мой друг-шантажист, Сэм Брикхаус! - Я улыбнулся клерку. - Вас передвинули на ночную смену?
- Меня попросил друг, - ответил он с большим достоинством.
- Не слышали ничего для меня интересного? - спросил я, не особенно церемонясь.
- Полиция разыскивала вас во время ленча, - прошептал он доверительно.
- Они нашли меня, - проворчал я. - Других новостей нет?
Он беспомощно пожал плечами:
- Из-за этой ночной смены я не смог ничего больше узнать.
- Давно вы здесь работаете, Сэм? - спросил я.
- Около пяти лет. Я прожил в Санта-Байе всю жизнь и не променяю это место ни на какое другое.
- Приятно слышать, - буркнул я. - Вы знаете человека, которого зовут Чак Маккензи?
- Конечно, - кивнул он, - он возглавляет крупнейшую строительную...
- Да не про этого Маккензи, - терпеливо начал объяснять я, - я говорю о его сыне.
- Не знал, что у него есть сын.
- Прошлой ночью он был в Луану-Рум. Не крутился ли он сегодня где-то здесь? Ему около тридцати, среднего роста и среднего веса, и у него такое среднее, ничем не примечательное лицо. - Я увидел, как несколько ошарашенный портье выдавил из себя улыбку. - В том-то вся и проблема, Сэм, что это ничем не примечательный тип!
- Но десятки таких людей проходят через вестибюль отеля каждый день! произнес он беспомощно.
- Думаю, у каждого человека все-таки найдется хоть какая-то особенность - Меня начало охватывать отчаяние. - Вы, несомненно, знаток людей, Сэм. Если бы я только мог вспомнить что-то особенное... - Я щелкнул пальцами. - Его голос! Даже когда он улыбается и вежливо с вами беседует, голос его не меняется. В нем всегда присутствует тщательно скрываемая жестокость. Это все равно что наблюдать за тигром в зоопарке; зверь даже не смотрит на решетки, но вы прекрасно знаете, что если кто-нибудь попытается вынуть пару прутьев, тигр в долю секунды вырвется из клетки.
Клерк снял очки без оправы и стал тщательно протирать стекла вынутым из кармана носовым платком; его лицо при этом было совершенно неподвижно, словно у вырезанного из дерева индейца.
- - Да ладно, Сэм, - сказал я обреченно.
Он снова нацепил очки на нос; а затем вдруг глаза его загорелись, как две автомобильные фары.
- Догадался! - воскликнул он возбужденно. - У вас несомненный дар слова, мистер Бойд! Вот это:
"тщательно скрываемая жестокость"! - Клерк даже хихикнул от счастья. У него такие.., набрякшие веки, верно?
- Верно! - согласился я.
- Он появился здесь, как только я вышел на дежурство около двух пополудни, и захотел узнать номер комнаты миссис Вейланд.
- Что именно он хотел, поточнее, пожалуйста!
- Попросил меня позвонить ей и передать, что старый друг семьи ее сестры хотел бы зайти к ней на несколько минут, чтобы поговорить о семейных фотографиях. Когда я повторил его слова по телефону, миссис Вейланд была очень удивлена, но попросила отвести его прямо к ней в номер.
- Спасибо, Сэм. - Я бросил на стойку десятидолларовую бумажку.
- Приятно иметь с вами дело, мистер Бойд.
Я узнал домашний адрес сеньора Маккензи и попросил швейцара найти мне такси. Минут через десять водитель остановил машину на тихой боковой улочке, расположенной за внушительно выглядевшей Кейп-Код, и подождать меня там. Я быстро подошел к переднему входу и позвонил. Через несколько секунд дверь открылась; узнав меня, Чарли Маккензи едва улыбнулся, отчего резче обозначились морщины на его лице.