Глава III
Равальяки в сердце
Проблема коллективной психологии
После удара Равальяка многие объявили, что собирались убить короля. «Многих фанатиков, каковые без конца твердили о цареубийстве, взяли под стражу, их свезли из разных мест в парижскую тюрьму Консьержери; даже один ребенок, лет примерно двенадцати от роду, был брошен в тюрьму и осужден на смерть за то, что якобы желал убить ныне царствующего короля (Людовика XIII). Он заявил об этом во всеуслышание. Долгое тюремное заключение всем им должно было послужить лекарством от их недуга. Тем не менее один дворянин в Этампе за свои скверные слова провел в тюрьме всего два дня, а затем был обезглавлен: кара настигла его потому, что уста его произнесли то, чего возжелало сердце»[39].
Во всяком случае, здесь можно говорить об одном из видов эпидемии внушения, которые всегда следуют за «сенсационными» преступлениями и самоубийствами.
Зато письменные свидетельства указывают на существование многих единомышленников Равальяка. Однако здесь мы сталкиваемся с одной трудностью, а именно — с классическим образованием авторов, которое побуждает их рассматривать кончину монарха так же, как древние воспринимали смерть великих людей древности, Александра, Цезаря: такую смерть предвещает вся природа, ей предшествует целый ряд знамений, чудес, вмешательств сверхъестественных сил. Показательным в этом отношении является письмо одного государственного советника, Дюперрона, опубликованное в 1610 г.: «…повсюду не замечаемо ни бедствий, ни ужаса, повсюду люди лишь дивятся и изумляются… Следует также поведать, что в тот самый час, когда свершено было сие чудовищное деяние, его ощутили и о нем оповестили лица, при нем не присутствовавшие, и даже были множественные и разнообразные пророчества, предсказавшие оное: об этом вы можете справиться у прочих людей, не у меня. В общем, все, что могло бы представить сие событие как поразительное и злосчастное, как всегда бывает при кончине великих и знаменитых государей, имело место; как сама жизнь и деяния оных выходят за пределы обыкновенного людского понимания и, мнится, заключают в себе нечто чудесное и необъяснимое, так и кончина их обыкновенно сопровождается необычайными условиями и обстоятельствами, каковые представляются проистекающими более из области чудесного и таинственного, нежели из человеческих поступков…»[40]
Итак, мы предупреждены. Если нам скажут, что двадцать человек узнали о смерти Генриха IV, находясь в двухстах лье от него, накануне дня покушения или же в сам этот день, присмотримся повнимательнее, чтобы определить, идет ли речь о точных и обоснованных сведениях или же это чудо в духе автора письма, порождение стоустой молвы, то есть просто-напросто россказни, придуманные задним числом.
Разобраться не всегда просто, потому что тогдашние люди представляли окружающий мир населенным сверхъестественными существами, призраками, демонами, колеблемым невидимыми силами, подобными воле людской, но куда более могущественными. Вот Никола Паскье, магистрат, докладчик прошений, сын знаменитого Этьена Паскье. Он оставил нам ценнейшее письмо, написанное непосредственно после казни Равальяка и адресованное г-ну д’Амблевилю, королевскому советнику и члену Государственного и Частного советов, капитану военного отряда из пятьдесяти человек, генеральному наместнику короля в провинциях Ангумуа, Сентонже, Онисе, в городе и губернаторстве Ла-Рошель[41] Наш магистрат всерьез повествует о целой серии чудес и предсказаний. В их числе история гасконского капитана, которому однажды явились два призрака: они велели ему «пойти и объявить королю, что тому должно поберечь свою жизнь, иначе он не сможет отвратить уготованного ему несчастья», а потом исчезли. Капитан посоветовался с богословами, «каковые ему указали, что это могло быть неким дьявольским наваждением». Так что он не двинулся с места. Два призрака явились снова и угрожали ему смертью, если он не пойдет предупредить короля, притом что им было совсем нетрудно сделать это самим. На сей раз капитан отправился в Париж и в Лувр. Но бесстрашный Генрих IV посмеялся над ним.
41
Les Oeuvres de Estienne Pasquier, contenant ses recherches de la France. A Amsterdam: aux dépens de la Compagnie des Libraires. 1723. T. II. Col. 1053 et suiv. Bibl. Nat., Z 2224.