Локк написал в этом месте так, будто большая часть ренты была получена собственным трудом землевладельцев, а не их арендаторов или экономики в целом. Он также не делал различий между первоначальными завоевателями или присваивателями и их наследниками. Как будто выгода от более раннего труда (или завоевания) должна наследоваться из поколения в поколение. Тем не менее, трудовая теория Локка о собственности и владении богатством заложила основу для разграничения доли земельной ренты, возникшей в результате расходов её владельца на оплату труда и капиталовложений, и той доли, которая была получена просто от прав собственности без трудовых усилий. Этот контраст задавал направление налоговой реформы на протяжении Прогрессивной эры в начале 20-го века.
Несмотря на объединение Локком труда прежних и современных землевладельцев, его толкование вызвало многовековую дискуссию. К 19-му веку был отмечен рост цен на земельные участки, происходивший независимо от усилий землевладельцев. Рента, которую они назначали, отражала процветание всей остальной экономики, а не их собственные усилия. Экономисты называют этот вид прибыли неожиданным доходом. Это всё равно, что выигрыш в лотерею, в том числе во многих случаях лотерею наследственного богатства родителей.
Классические экономисты утверждали, что труд и средства производства требуют затрат, необходимых для внедрения их в производство. Труд (рабочая сила) должен получать заработную плату, достаточную для покрытия его базового прожиточного минимума, при уровне жизни, который, как правило, со временем повышается для поддержания личных инвестиций в повышение квалификации, образование и здравоохранение. И капиталовложения не будут производиться без перспективы получения прибыли.
Более проблематичным является учёт земельных и природных ресурсов. Производство не может обойтись без земли, солнечного света, воздуха и воды, но для их обеспечения не требуется трудовых или капитальных затрат. Они могут быть приватизированы принудительно, по юридическому праву или политическим решением (продажа государством). Например, Джина Райнхарт, самая богатая женщина Австралии, унаследовала от своего отца-геологоразведчика права взимать плату за доступ к открытому отцом месторождению железной руды. Большая часть состояния Райнхарт была потрачена на лоббирование с целью помешать правительству обложить налогом её неожиданный доход.
Классические экономисты сосредоточились на этом виде имущественного требования для определения справедливого распределения доходов от земли и других природных ресурсов между их первоначальными присваивателями, наследниками и сборщиком налогов. Речь шла о том, сколько доходов должно принадлежать в целом экономике как её естественному наследнику и сколько должно быть оставлено в руках первооткрывателей или присваивателей и их потомков. Полученная теория экономической ренты была распространена на монопольные права и патенты, подобные тем, что получают фармацевтические компании, чтобы взимать плату по своим взвинченным ценам.
История приобретения собственности — это история принуждения и политических интриг, а не труда её действующих владельцев. Самые богатые владельцы собственности, как правило, были самыми большими хищниками — завоевателями, земельными аристократами, банкирами, держателями облигаций и монополистами. Их имущественные права на получение ренты за землю, шахты, патенты или монополизированную торговлю являются правовыми привилегиями, созданными правовой системой, которую они контролируют, а не собственным трудом, Средневековые земельные пожалования обычно давались королевским сподвижникам в обмен на их политическую лояльность.
Этот процесс приобретения земли продолжался с колониальных времен вплоть до передачи железнодорожным баронам в Америке земельных участков для постройки железных дорог и многих других политических подачек своим сторонникам в большинстве стран, часто за взятки и подобные виды коррупции. Совсем недавно, в 1990-х годах, в постсоветских экономиках политическим инсайдерам были отданы почти даром права на приватизацию нефти и газа, полезных ископаемых, недвижимости и инфраструктуры. Россия и другие страны последовали совету США и Всемирного банка просто раздать имущество частным лицам, как если бы это автоматически создавало эффективный (идеализированный) свободный рынок в западноевропейском стиле.