— Видите ли, — мягко начал Шёнмангер, — Филипп Вахтер как профессионал был безупречен и, я бы даже сказал, идеален. Он руководил отделом инновационных разработок. По поводу его личной жизни не спрашивайте, меня чужие похождения не касаются, а здесь, на моем заводе, лучшего сотрудника и желать нечего.
Клуфтингер отметил про себя, что за неполные сутки уже второй человек упоминает о пристрастии Вахтера к женскому полу.
— В лаборатории Вахтер был царь и бог, — продолжал Шёнмангер. — Усерден, трудолюбив, неизменно точен и корректен. Он стал настоящим лидером, и в конце концов это поняли все. Человек с такими данными, знаете ли, просто находка для такого среднего предприятия, как наш завод.
— А какие разработки вел Вахтер в своем отделе?
— Он нашел способ еще больше понизить содержание жира в нашей малокалорийной продукции. И заметьте, без ущерба для вкусовых качеств. Он являлся мастером своего дела. Вначале я выступил против всех этих обезжиренных новшеств, но, попробовав, должен был признать: сыр получился вкусным и к тому же полезным. Однако не за счет того, что нашпигован всяческой химией, дело в методике изготовления, которую разработал Вахтер. Сейчас благодаря ему у нас на выпуске стоят два новых вкуса из линейки ультралегких мягких сыров: зеленая спаржа и руккола. И скажу вам совершенно откровенно: без Вахтера и его идей наше производство не достигло бы таких высот. По мнению моего сына, мы, наоборот, уже обанкротились бы. Вообще-то сын занимается у нас маркетингом, делает это на новомодный манер, но цифры в бухгалтерских книгах говорят сами за себя.
— Так, значит, стремительным расцветом фирмы вы обязаны Вахтеру? — подвел черту Клуфтингер.
— Целиком и полностью. Мы это знали, и ему это было известно. И честно признаться, Вахтер нам стоил дорого. Жалованье он получал на порядок выше прочих. Светило в пищевой отрасли забесплатно не получишь.
— Господин Шёнмангер, поймите меня правильно, но… — Клуфтингер слегка замялся, задавая следующий вопрос: — Если Вахтер оказался таким выдающимся специалистом, почему он не выбрал… скажем, более крупное предприятие?
В первый раз Шёнмангер ответил не столь охотно, и это не укрылось от взгляда комиссара.
— Видите ли, нам просто повезло, мы сумели заинтересовать его, когда он ушел с предыдущего места работы. Вам наверняка известно, что Вахтер родом из Альгоя, а человек рано или поздно возвращается на родину. Тем более таких красот, как в наших краях…
Последний довод комиссар уже слышал. Позже он вернется к этому.
Шёнмангер задумчиво помолчал, прежде чем продолжить:
— Не хочу показаться нескромным, но, знаете ли, ему у нас понравилось. На нашем заводе царит особо доверительная атмосфера. Возможно, потому, что это фамильное дело уже в трех поколениях. Фирму создали мои отец и дед, а я здесь заработал свои первые, так сказать, «деньги на молочишко». — Он широким жестом обвел фотографии на стенах, где была представлена вся история предприятия. — Это моя жизнь, понимаете? Это даже разрушило мой брак. Супруга считала, будто я женат не на ней, а на своей фирме. В чем-то она оказалась права.
Клуфтингер кивком выразил понимание, но давать повод к дальнейшим излияниям Шёнмангера о его семейной жизни не пожелал.
— Не мог бы я осмотреть лабораторию? Я имею в виду рабочее место Вахтера.
— Разумеется. Как вы понимаете, это зона ограниченного доступа, но для вас я сделаю исключение. Однако сразу предупреждаю: я там совершенно не ориентируюсь. Мое дело, знаете ли, цифры. Я, скорее, специалист по экономике и организации производства, хотя в свое время отец и настоял на том, чтобы я освоил сыроварение.
Перед входом в лабораторию Клуфтингеру пришлось облачиться в белый халат, натянуть на ноги бахилы, а на голову — дурацкий чепец. Насколько он мог видеть через застекленный проход, все работники производственного цикла в сыроварных цехах были одеты также. Даже сам хозяин не отступил от правил.
— Я уже сказал: я мало что понимаю здесь, а Барч взял сегодня выходной. Есть еще ассистентка, но у нее сейчас обеденный перерыв. Хотя вас вряд ли заинтересуют тонкости научных изысканий, — извинился Шёнмангер.
Клуфтингер и сам понимал: без помощи специалиста в этом отделе ему делать нечего. Повсюду — колбы, пробирки, непонятная аппаратура. Надо будет появиться здесь еще раз.
— Господин Шёнмангер, благодарю вас за ваше терпение. Я обязательно сообщу о моем следующем визите заранее, чтобы специалисты были на месте.
— Конечно, конечно. Я тоже заинтересован в скорейшем разъяснении этого неприятного инцидента.