И ведь никакого ущерба для кармы. Народ даже ягоды годжи рекламирует, не боясь адского пламени.
При мысли о преисподней, поделенной на зоны с табличками «Продавцы ягод годжи», «Производители кэроба», «Двигатели БАДов» и «Гомеопаты», на моих губах заиграла улыбка – все же приятно думать, что божественное возмездие настигнет всех, кто зарабатывает на человеческой наивности, невежестве и тщеславии.
Но довольно витать в облаках, пора вернуться к делам земным. Тем более что до буквального возвращения осталось минут двадцать. И тогда жизнь закрутит вихрем, подхватит и понесет в заданном направлении – только успевай уворачиваться от летящих прямо на тебя обломков чужих надежд, мечтаний и верований. Не говоря про тяжелые камни обид, заблуждений и зависти.
Усилием воли вернув внимание ко все еще девственно-чистому листу, я сосредоточилась на новом рецепте – если вдохновение отказывается идти к нам, значит, мы притащим его к себе за волосы.
Шасси коснулись полосы, самолет вздрогнул, подпрыгнул и снова сел. Раздались жидкие аплодисменты. Интересно, меня одну забавляет эта чисто русская традиция? Нужно как-нибудь почитать и посчитать, сколько авиакатастроф случилось уже после посадки. Хотя и без «Гугла» ясно – немало. Будто хлопок ладошки о ладошку может стать оберегом от технических неисправностей и ошибок пилотирования. Дескать, задобрим Бога аплодисментами, и он защитит лайнер от возгорания, выкатывания за полосу и столкновений с другими воздушными судами. Впрочем, сдается мне, те, кто сейчас воображает себя зрителями в театре, вряд ли понимают, к чему им эти телодвижения. Привычка, дань традиции, стадное чувство – вот лишь несколько из возможных объяснений.
Самолет между тем пристыковался к телескопическому трапу и остановился. Любезно улыбаясь, стюардессы вежливо напомнили пассажирам о необходимости оставаться на своих местах, пока не будет получена иная команда. С таким же успехом они могли упрашивать аборигенов не есть Кука. Уровень понимания русской речи в обоих случаях примерно одинаков (даром что 90 процентов пассажиров мои соотечественники), а что до правосознания, то оно у дикарей и вовсе на порядок выше. По крайней мере, собственным законам они подчинялись беспрекословно.
Не сочтите меня снобом (впрочем, можете считать – переживу), но в огромном списке вещей, за которые я благодарна вселенной, одно из главных мест занимает возможность самостоятельно определять круг общения и контактов. В этом смысле я удивительно счастливый человек. Согласитесь, подобное доступно не всем. Даже очень богатые люди (и они в первую очередь) как минимум вынуждены терпеть эксцентричных партнеров по бизнесу и зарвавшихся чиновников. Менеджеры низшего, среднего и самого что ни на есть высокого звена подвержены перепадам настроения начальства, гормональным всплескам коллег и капризам клиентов. Учителя, врачи, продавцы – про этих и говорить нечего. Что до меня, то мне повезло относиться к редкой породе независимых людей. Насколько это вообще возможно для членов социума. Свободнее только отшельники в пустыне. А все потому, что я блогер. Кулинарный. Это значит, что большинство моих друзей и врагов обитает в виртуальном мире, который, в отличие от реального, можно «включать» и «выключать» по своему усмотрению. Пуская, таким образом, в жизнь ровно то количество позитива и негатива, которое считаешь нужным.
Конечно, у меня есть команда, но она создана мной, мне же и подчиняется. С большинством ее членов общение носит либо виртуальный, либо опосредованный (через помощницу) характер. Одним словом, с кем хочу, с тем и тру – слова, дела и морковь.
Годы затворничества сделали из меня социопата в легкой форме – любое соприкосновение с реальными людьми оборачивается нервным зудом и желанием взять в руки пулемет. А лучше приобрести танк или истребитель. Благо деньги позволяют сделать и то и другое.
Я сто лет не летала экономклассом, не спускалась в метро, не знаю, как теперь выглядит изнутри автобус, троллейбус и трамвай. Я игнорирую гламурные мероприятия, не признаю участие в ток-шоу (даже ради повышения рейтинга своего канала), отказываюсь от интервью и не хожу на свидания. Если мне приходится выбираться из своей норки (хотя, учитывая ее размеры, скорее уж норы), селюсь в особняком стоящих домах с прислугой-призраком или президентских люксах.