Все, включая историков, имеют пристрастия, предубеждения и предвзятые идеи. Ученый в любой области науки обязан отдавать себе отчет о них, не доверять им и должен принимать их во внимание. Это также истинно и важно как для историка, так и для физика или химика.
Явные, открытые, общепризнанные и очевидные пристрастия и предубеждения распознать легче всего. Однако, разумеется, можно симулировать объективность, а при этом на самом деле позволять своим предубеждениям и пристрастиям предопределять результаты своего исследования. Такой вид завуалированного пристрастия более коварен, его труднее распознать, и он, скорее всего, собьет с пути тех читателей, которые излишне доверчивы или которым не хватает знаний о предмете обсуждения.
Лено не делает попыток ни сдерживать, ни даже скрывать своих сильных антикоммунистических пристрастий. Он дает им полную волю. Невозможно не поразиться частому и страстному выражению Лено его антикоммунистических взглядов. Как будто Лено не осознает, что любое пристрастие неизбежно подрывает объективность и, таким образом, делает невозможным выявление истины.
Засим мы рассмотрим некоторые из наиболее вопиющих примеров явного изъявления пристрастий в книге Лено. Я не выдвигаю претензий по поводу компетентности, что было бы не нужно в любом случае, лишь перечень таких пристрастий. Дальнейшие примеры антикоммунистических пристрастий рассматриваются в других главах нашего исследования. Я также пропускаю обсуждение «Введения» Лено (с. 1-18) здесь, так как оно уже было рассмотрено отдельно.
В Главе 1 Лено называет Ленина «нетерпимым», а Сталина «мстительным». Он не дает доказательств ни по одному из этих утверждений. Этот недостаток доказательств низводит эти примечания до статуса чистейшего оскорбления, не более чем изъявления личных пристрастий Лено. Более того, он сам позднее приводит свидетельства против «мстительности» Сталина, подчеркивая, что Сталин «поддерживал или даже инициировал реабилитацию» бывших оппозиционеров, которые выступали на XVII-м съезде партии в январе 1934 г. (Л 127).
Лено говорит, что Киров «держался» Сталина, «какими бы ни были его личные сомнения или опасения» (Л 63), но не приводит никаких свидетельств того, что у Кирова были какие-нибудь «сомнения или опасения» вообще. Лено называет статью Сталина «Головокружение от успехов» от 2 марта 1930 г. «по всей видимости, преднамеренной попыткой сделать козлами отпущения чиновников на местах» (Л 108). Это хороший пример антикоммунистического двойного стандарта. Когда коммунист, не говоря уже о Сталине, бросает клич о сдержанности (и смягчении), предполагается, что у него на уме злые тайные помыслы. Обычно в случае с некоммунистом такого предположения не делалось бы — разумеется, если тому не было доказательств.
Лено называет Андрея Жданова «стойким сталинистом» (Л 111). Слово «стойкий» означает «несгибаемый в борьбе», но Лено не привел никаких случаев борьбы, в которых Жданов доказал свою несгибаемость. В том виде, как этот эпитет был употреблен здесь, он кажется обобщенным отрицательным комментарием, брошенным вскользь. И снова, по словам Лено, Киров «большинством воспринимался как один из приспешников-убийц деспота» (Л 119). Но его свидетелем этого восприятия «большинства» является Баллард, британский консул в Ленинграде, человек, который едва ли может представлять собой выразителя точки зрения «большинства». У Лено достаточно места, чтобы продемонстрировать, как действовал Киров в роли «убийцы», но он этого не делает. Что касается «приспешника» — слова, которое раньше имело положительный смысл, — Лено, очевидно, употребляет его лишь из-за его негативного подтекста. Как «стойкий», так и «приспешник» сообщает нам о приверженности Лено, но не дает никакой информации о Кирове.
Лено называет труд заключенных «рабским трудом» (Л 125). Заключенных американских или других тюрем, которые работают, никогда не называют «рабами». Правильный термин — это «пенитенциарный труд», который применялся и применяется в Соединенных Штатах и других капиталистических странах, где его никогда не называют «рабским трудом». Это еще один пример антикоммунистического «двойного стандарта»[34].
Лено заявляет, что «Сталин восхищался Заковским за его подход к поддержанию общественного порядка методом “выжженной земли”» (Л 145). Он не приводит никаких свидетельств этому заявлению. Как Лено может быть «медиумом» Сталина — знать его мысли? Что значит «подход к поддержанию общественного порядка методом “выжженной земли”»? Кажется, ответ будет таким: ничего. Еще раз, это всего лишь оскорбление.
34
Антикоммунистический двойной стандарт в историографии обсуждается, например, в