Если бы книга Кирилиной или более свежий и более подробный труд Лено разрешили дело об убийстве Кирова, настоящее исследование, вероятно, было бы ненужным. Однако любой внимательный читатель тотчас заметит, что ни Кирилина, ни Лено совершенно не доказывают этот вывод. Хотя они цитируют большое количество первоисточников, лишь два из них так или иначе подтверждают гипотезу, что Николаев был «убийцей-одиночкой». Существуют серьезные проблемы (неувязки) с обоими документами. Все остальные документы-первоисточники подтверждают первоначальный вывод, к которому пришли в то время НКВД, обвинение и суды: что Николаев был членом подпольного зиновьевского террористического заговора, связанного с другими подобными заговорщическими группами.
Наша цель в настоящей книге — разрешить дело об убийстве Кирова: объективно пересмотреть все данные с должным скептицизмом и без каких-либо предвзятых выводов. Главный вывод нашего исследования в том, что Николаев вовсе не был «убийцей-одиночкой»; что Кирова убила подпольная зиновьевская организация заговорщиков, членом которой и был Николаев.
Единственный разумный способ приблизиться к убийству Кирова — это начать с исследований Кирилиной и Лено. Эти две книги определяют нынешнее состояние исследований по этому вопросу. Каждая содержит много ценных фактических материалов, которые должен полностью учесть любой будущий исследователь. Мы изучаем каждый из этих трудов подробно — труд Кирилиной в одной главе, а более обширный и более претенциозный труд Лено в нескольких главах. Мы критически анализируем самые значительные упущения в каждой книге.
Мы приходим к выводу, что оба автора начали с предвзятой мысли, которая также является сегодня официальной позицией правительства России, как это было при предшествовавшем ему режиме Горбачева: что был виноват один Николаев, а всех остальных «подставили». Однако этому выводу противоречат все факты, как показывает изучение этих данных. Мы рассматриваем и раскрываем ошибки, которые допускают Кирилина и Лено, их ошибочные рассуждения и неправильное толкование первоисточников, которые приводят их к неверному выводу.
Мы также обращаемся к большому количеству фактов, которые относятся непосредственно к делу Кирова, но которые не используют ни Кирилина, ни Лено. Возможно, не случайно, что все эти факты подтверждают гипотезу, что Николаев действительно был частью зиновьевского заговора — то есть вывод, к которому пришли советское обвинение и правосудие в 1930-е годы.
Мы не пытаемся объяснить тот факт, что Кирилина и Лено делают множество ошибочных предположений, ошибок в рассуждениях и аргументации и опускают в своих размышлениях важные данные. Трудно представить себе, что эти ученые допустили столько вопиющих ошибок, не заметив их — то есть трудно поверить, что некоторые из них не были сделаны намеренно, чтобы попытаться «притянуть за уши» свои выводы к прокрустову ложу предвзятого «официального» вывода, что виновен был лишь Николаев.
Однако легко недооценить влияние твердо устоявшейся, привилегированной, пристрастной системы анализа на умы ученых. Поистине велико и давление, как психологическое, так и академическое, оказываемое с целью получения вывода, приемлемого для ведущих фигур в области советской истории, а также для чиновников в России, которые контролируют доступ к архивам. Поэтому затруднения в профессиональном (или каком-либо другом) плане при получении вывода, который как бы хорошо не был продемонстрирован, будет неприятен для влиятельных сил в архивных, политических и академических кругах, понятны для любого, кто знаком с высокой политизированностью советской — и более того — всей коммунистической истории.
Мы уделяем очень большое внимание анализу и детализации недостатков исследований Кирилиной и Лено. Мы посвящаем особое внимание ключевым деталям аргументов Кирилиной и Лено — «первому признанию» Николаева и, в случае Лено, статье Генриха Люшкова в японском журнале «Кайдзо» 1939 г. Это необходимо, чтобы «подготовить почву» — установить, что эти наиболее авторитетные труды по этому делу не смогли разрешить вопрос об убийстве Кирова. Наша задача подобна задаче архитектора, который, когда его позвали произвести инспекцию строения, обнаруживает, что его конструкция до самого фундамента настолько полна изъянов, что все здание нужно разрушить до основания и возвести на его месте качественное строение. Как только мы установили, что исследования и Кирилиной, и Лено некомпетентны, и что любое объективное расследование убийства Кирова нужно начать снова с самого начала, мы приступаем к этой задаче.