Всякий, кто хоть раз бывал в Смольном, прекрасно знает, что никаких мраморных колонн в коридорах нет и не было. О какой комнате Смольного толкуют авторы, когда каждый знает, что в Смольном нет таких комнат, в которых вместился бы двухтысячный актив Ленинграда; даже в Актовом зале вместимость порядка 750–800 человек. И как просто: «выбежал человек и выстрелил». И откуда они взяли, что Николаев пытался бежать, а когда это не удалось — обратить оружие против самого себя? Авторы же в предисловии книги говорят: «Ни один из эпизодов или разговоров, встречающихся в книге «Тайная война против Советской России», не является авторским вымыслом». Значит, авторы воспользовались чьей-то искаженной информацией? На странице 321 они пишут: «Ягода[36] в своих попытках сорвать производившееся расследование постепенно терял голову. Один из людей Ягоды, работник НКВД Борисов, внезапно был вызван в помещение следственной комиссии — в Смольный институт в Ленинграде. Борисов играл руководящую (здесь и далее курсив мой. — М. Р.) роль в приготовлении к убийству Кирова, и Ягода решился на отчаянный поступок: по дороге в Смольный Борисов стал жертвой „автомобильной катастрофы"». Разберемся в этом описании. Если постепенно, то, значит, какое-то время прошло со дня убийства Кирова и начала следствия до «автомобильной катастрофы» с Борисовым, тогда как фактически прошло всего несколько часов — авария с Борисовым была сделана в двенадцатом часу дня 2 декабря, когда следствие только начиналось. Утверждение авторов о постепенной потере Ягодой головы— пристегнуто. О «руководящей» роли Борисова глупо и думать. Известно, что Борисов был всего-навсего одним из рядовых людей охраны.
Конечно, и здесь авторы явились жертвами дезинформации, и в этом отношении очень неприглядна роль академика П. Н. Поспелова, написавшего предисловие и взявшего под свою защиту выдумки А. Кана и М. Сейерса. Вот так постепенно и неуклонно запутывалось дело об убийстве Кирова. Как тут не вспомнить мысли крупнейшего юриста прошлого времени Анатолия Федоровича Кони: «Когда преступление совершено, то только в первые минуты события, в которых оно выразилось, остаются в своем первоначальном незатемненном виде»[37].
Заканчивая хроникальное описание событий, приведем последнюю запись о похоронах Кирова. 6 декабря урна с прахом Сергея Мироновича Кирова установлена в Колонном зале Дома Союзов.
6 декабря, 13 часов. Сталин, Молотов, Каганович, Калинин, Ворошилов, Андреев выносят урну из Колонного зала.
6 декабря, 15 часов. После траурного митинга на Красной площади Сталин, Молотов, Ворошилов, Калинин, Орджоникидзе, Андреев под звуки траурного марша несут урну с прахом С. М. Кирова к Кремлевской стене. Под траурный салют орудий Г. К. Орджоникидзе устанавливает урну с прахом Сергея Мироновича Кирова в нише Кремлевской стены[38].
Больной Серго рвался в Ленинград, чтобы отдать последний долг другу, боевому товарищу. Его не пустили. И он выполнил свой прощальный долг, установив в нише урну с прахом Сергея Мироновича. А через два с небольшим года по тем же путям урна с прахом Серго будет установлена в той же Кремлевской стене, вблизи от дорогого сердцу Серго Кирова.
Теперь вспомним, как прошло следствие по расследованию обстоятельств убийства С. М. Кирова. На первых допросах Николаев держался версии личного мщения Кирову за якобы поруганную честь и неустройство личной жизни. Но такое объяснение не только ложное, но и столь же неправдоподобное по совокупности предшествующих обстоятельств и последующих событий. В архиве я обнаружил документ, датированный 3 декабря 1934 года, причем даже точно указано время написания документа — 16 часов 50 минут. Привожу этот документ, не меняя стиля и пунктуации.
«Тов. Ошерову Сов. секретно
Тов. Назаренко —-------
«Струппе Срочно
«Свешникову
Ставим в известность, что по предложению НКВД СССР о личности убийцы Николаеве Леониде Васильевиче, никаких сведений какого бы то ни было характера никому, ни в коем случае не давать, в том числе учреждениям и корреспондентам, особенно корреспондентам иностранных газет.
В случае обращения каких-либо лиц за справками, немедленно сообщать УНКВД Лен. области — тов. Горину, тел. Смольного 23–37, Гор. 7.
Примите меры в отношении Ваших работников, располагающих какими-либо данными о Николаеве.
36
Г. Г. Ягода — нарком внутренних дел (ранее долгие годы заместитель В. Р. Менжинского) с мая 1934 года. От этой должности освобожден 27 сентября 1936 года и назначен наркомом связи; 1 апреля 1937 года «отрешен» от этой должности и отдан под суд. В 1938 году расстрелян.