— Более добрый, чем многие. И мы будем рады, если ты присоединишься к нам со своими друзьями в Дохахти. — Он кивнул в сторону Саланки и Тиеро. — Гостевые дома уже подготовлены, и они находятся над землей, так что там должно быть безопасно. Настолько, насколько это вообще возможно. — Он достал небольшой мешочек с монетами и протянул ей.
Он всегда платил двойную цену за медицинские рисунки, биологические иллюстрации и стилизованные портреты. Он настаивал на том, что дополнительное серебро гарантирует высокое качество, но было известно, что он заключал такие же сделки со многими художниками, возможно, из-за того, что случилось с одним молодым художником много лет назад. У каждого была своя версия случившегося, а также свои догадки о том, почему молодого врача-стажера, а ныне смотрителя палаты, это так волнует.
— Спасибо. Но я должна вернуть тебе кое-что из этого. Нам необходимо пройти осмотр.
Хотах посмотрел между ними.
— Все не в порядке? — Его квадратная бровь озабоченно изогнулась.
— Мы выпили немного ягодного сока колберн и еще кое-что, чего мы точно не знаем, — вмешалась Саланка, выходя вперед. Она держала руки сложенными на груди.
— Зачем вы это сделали? — Он нахмурился.
— Чтобы узнать, поможет ли это усилить наши способности и побороть кошмары.
Рея молчала. Надеялась, что этого было достаточно. Признание того, что они участвовали в чем-то, связанном с Запретными Искусствами, могло привести к гораздо более строгому наказанию.
Хотах насмешливо хмыкнул, но осмотрел каждого из них по очереди, включая Тиеро, хотя Тиабло напрягся, как только Хотах приблизил к нему руки.
— Я не вижу ничего, кроме истощения и обычных для этого времени недомоганий, но вам не следует повторять это снова. Нет ничего, что указывало бы на то, что сок ягод колберн поможет в борьбе с этим, — сказал Хотах, отступая назад. Одну руку он положил в глубокий карман под поясом, а другой сделал жест. — Однако вам следует знать, что тем, кто впал в кому, сейчас все труднее дышать. Боюсь, что со временем кошмарные приступы дойдут до того, что бодрствующих будут хватать даже при свете дня. Мы освободим для вас место, а счет оплатим позже.
— Как вы можете позаботиться обо всех нуждающихся? — спросил Тиеро. — Как это вообще возможно? Сейчас их тысячи. Каждый день их становится все больше и больше.
Хотах покачал головой.
— Каждый помогает, как может. То, что мы можем предложить, не самое лучшее, но мы не единственные, кто это предлагает. Кумар Сучеии попросил прислать дополнительных гео Шивеннанов, чтобы они построили больше проходов внизу.
— Проходы, которые не могут быть обеспечены. — Тиеро поднял подбородок, его голос был напряженным. — Все больше умирает, не так ли?
Горе омрачило глаза Хотаха.
— Да. Мы не можем остановить это. Ничто не помогает разбудить спящих, если они не спят. Служители Нейеба, прежде чем рухнуть, говорили, что сон — это мучение. Им трудно пробиться к спящим, поговорить с ними и дать хоть какую-то надежду. И многие не могут долго находиться в таком состоянии. Мы согреваем их. Даем им еду и воду. Мы делаем все, что в наших силах. И все равно... они погибают.
Тиеро закрыл глаза. Даже Саланка побледнела.
Рея тяжело сглотнула.
— И ничего нельзя сделать? До сих пор? Нет даже возможности остановить это?
Хотах достал из плаща большой промасленный кожаный мешочек с травами, пахнущими затхлостью.
— Некоторые считают, что это поможет справиться с комой. Обостряет чувства. Помогает легче переносить ужас на теле. — Он протянул ей эти таблетки, а его взгляд скользил между ними тремя. — Мне жаль, что я не могу сделать больше.
— Ты сделала более чем достаточно, — мягко сказала Саланка. — Спасибо. От нашего имени и от имени всех тех, кому ты помог.
— Да, — пробормотал Тиеро. — Полагаю, ты не можешь сказать, сколько времени у нас осталось до... — Он прочистил горло. — До паралича и комы?
— Невозможно сказать. Это может быть несколько дней. Может быть, несколько недель. А может, и никогда. Возможно, мы даже найдем способ победить все это. — Он перевел взгляд на Рею. — У меня есть еще зарисовки, которые мне нужны. — Он протянул ей список с пометками, а также кость, обернутую прозрачным материалом и разрезанную на части. — Если ты согласна.
— Конечно. — Рея приняла их и аккуратно положила в свою большую сумку для рисунков.
— Предложение остается в силе. Я лично позабочусь о том, чтобы вам троим было где остановиться, если вы передумаете, — сказал он. Затем он склонил голову и зашагал прочь, его шаги были тяжелыми, но быстрыми.
Саланка поправила завязки на плаще.
— У меня есть свои дела, — сказала она. — Встретимся в доме.
Тиеро схватил ее за запястье.
— Ты пойдешь одна? Ты не слышала, что сказал лекарь о том, когда кома может настигнуть жертву? Она может напасть на тебя, пока тебя не будет.
— Я в порядке, Чикади, — сказала она, и улыбка на ее лице вновь обрела былую силу. — Я вернусь в дом задолго до следующего нападения, а он сказал, что оно может произойти. Не то чтобы оно уже произошло. Ясно?
Она вырвалась и бросилась прочь, прежде чем кто-то из них успел ответить, ее шаги были быстрыми и легкими.
Рея прикусила губу. Она надеялась, что сестра была права.
Они с Тиеро прошли в приемную библиотеки. Ученый Унато, заведовавший справочным столом, смотрел на них с серьезным любопытством. Как и у многих Унато, у нее был целый рукав татуировок на мускулистых руках, на ключицах и горле. На них были изображены книги, письменные принадлежности и птицы, в том числе многочисленные совы.
Пока они разговаривали, библиотекарь наклонил голову, но потом кивнул. Пожалуй, это была даже не самая странная просьба, которую она получила. Она помогла им собрать несколько пыльных книг по краеведению и несколько тонких, с почти прозрачными страницами.
— Это поможет тебе начать. В последнее время наги не вызывают особого интереса и исследований.
— Хорошо, — сказала она. — Спасибо.
Они с Тиеро отнесли книги на один из столов в укромном уголке. На деревянных стержнях между полками сидели совы, укрытые тканью и деревом. Скорее всего, это были стражи, охраняющие книги ночью, но и успокаивающие днем.
Тиеро поднял первую книгу.
— У меня голова идет кругом от этого. В один момент я могу поверить в это, а в другой — нет. Но если существует раса нагов, мы должны предположить, что они такие же люди, как и все остальные. Это означает, что среди них есть хорошие и плохие. И помните, что мифы часто создаются на основе наиболее памятных событий, которые, скорее всего, будут иметь большую интенсивность в ту или иную сторону. — Его глаза остекленели. Он снова наклонил голову вперед и схватился за виски.