— Но какая-то причина должна быть, — заметила дрогнувшим голосом миссис Делрей. — Это не могло быть случайностью.
— Но вы же не можете наверняка сказать, что упоминаемый здесь Джеймс Браун ваш сын, — напомнил ей Шейн. — Имя довольно распространенное. А кроме того, здесь говорится, что его родители из Кливленда.
— Это мой Джимми. Я это сердцем чувствую. Не будет же он говорить правду, откуда родом, если он записался в армию под чужим именем.
Шейн кивнул в знак согласия; на его худом лице резко проступили желваки. Он поглядел мимо шляпки миссис Делрей в открытое окно своего офиса на четвертом этаже Интернэшнл-Билдинг, откуда открывалась голубая даль. Глаза его превратились в щелки, желваки проступили еще резче.
— Я свяжусь с Эль-Пасо, миссис Делрей, — наконец промолвил он. — Если они не нашли родителей солдата по указанному адресу, я возьмусь за это дело.
— Правда, мистер Шейн? Как я уже сказала, у меня немного денег…
Шейн махнул рукой, не лав ей договорить:
— Ведь капитан Дентон говорил вам, что я самый дешевый сыщик, — и тут же крикнул: — Люси!
Та словно выросла из-под земли.
— Свяжись по телефону с начальником полиции Даером в Эль-Пасо, штат Техас, — распорядился он. — Не дозвонишься до Даера, найди капитана Герлаха.
Люси кивнула и вышла в приемную.
— Я знаю, это мой Джимми, — с уверенностью повторила миссис Делрей. — Мне это подсказывает сердце. И это как-то связано с этими шпионами, которые подбили его завербоваться не под своим именем. Джимми не трус, и они сообразили, что им от него пользы не будет.
Шейн снова рассеянно кивнул. Он встал и направился к двойному окну. В кабинете было тепло и тихо. Через открытую дверь из приемной доносился голос Люси Гамильтон.
Шейн засунул руки в карманы и с хмурым видом смотрел на далекий горизонт. Интуиция, которая нередко доводила его до изнеможения, говорила, что на сей раз он не ошибается и дело принимает скверный оборот, а многолетний опыт подсказывал, что интуиции следует верить. Он весь собрался и резко повернулся, услышав голос секретарши:
— Шеф полиции Даер на проводе, мистер Шейн.
Он быстро подошел к столу и взял трубку.
— Привет. Даер? Говорит Майкл Шейн. Я интересуюсь вчерашним несчастным случаем с солдатом в Эль-Пасо. Рядовым Джеймсом Брауном. Армейские власти нашли его родителей в Кливленде?
Шейн напряженно слушал, и по мере слушания глубокие морщины на его лбу разглаживались. Он кивнул и проговорил бодрым голосом:
— Похоже, что этот самый рядовой и его адрес липа, не так ли? Завтра я буду у вас по этому делу, только держите язык за зубами, ладно? А пока что, шеф, окажите мне, да и себе, любезность. Необходимо провести вскрытие. Что? Мне плевать, что причина смерти установлена. Да, да! До скорого.
Шейн положил трубку и обратился к миссис Делрей:
— Боюсь, это действительно может быть ваш сын, миссис Делрей. Кливлендского адреса попросту не существует, и там ничего о нем не знают.
— Я знала. — Миссис Делрей судорожно сжала кулачки. — Но я не уверена, что смогу оплатить вам расходы на поездку туда, мистер Шейн. У меня всего пятьдесят долларов… — Она стала снова нервно возиться со своим ридикюлем, но Шейн движением руки остановил ее.
— То, что дело принимает шпионский характер, может заинтересовать правительство, миссис Делрей. Не беспокойтесь о расходах. О них будет кому позаботиться.
Слезы благодарности выступили на глазах старушки.
— Я это и пыталась втолковать капитану Дентону — что правительство должно что-то сделать. А он рассмеялся и сказал, что им больше заниматься нечем, как всякой ерундой. Но вам придется, мистер Шейн, сказать им все о моем Джимми?
Шейн покачал головой:
— Я никому ничего не обязан докладывать. — Он легонько похлопал ее по плечу. — А сейчас ступайте домой и ни о чем не беспокойтесь. Я свяжусь с вами, как только что-нибудь выяснится. Только оставьте свой адрес моей секретарше.
Он помог ей подняться и проводил до двери.
Через несколько минут в кабинет вошла Люси и подбоченясь встала перед Шейном.
— Сдается мне, капитан Дентон попал в точку. Не беспокойтесь о расходах, миссис Делрей! А как, скажи на милость, нам платить аренду за помещение следующий месяц?
Шейн только ухмыльнулся, открыл ящик и извлек оттуда бутылку коньяку и две стопки.
— У нас еще осталось по глоточку. Расслабься и выпьем.
— Ну да, пока пьешь коньяк, можно позволить себе не думать о расходах, — с досадой промолвила она, и глаза ее сверкнули.