- Второе я? Неотделимое от первого, ты хочешь сказать? Что ж, Цицерон действительно твёрдо решил не отрекаться от Милона, даже рискуя вызвать недовольство толпы. Или Помпея, если уж на то пошло.
- Как многим он готов рисковать – вот в чём вопрос.
За своё решение пойти на созванное Целием контио мне некого винить, кроме себя.
Народу собралось даже больше, чем вчера. Известие о том, что у дома Лепида произошло настоящее сражение, заставило множество людей покинуть свои дома и отправиться на Форум. Как я уже говорил, в час беды инстинкт велит римлянам собраться вместе и внимать речам предводителей.
Благодаря телохранителям, расчищавшим нам путь, мы сумели пробиться к самой платформе. Я всматривался в лица окружающих, пытаясь угадать настроение толпы. Насколько я мог судить, сегодня на Форуме собрались люди зажиточные. Я заметил нескольких, одетых в тоги из дорогой шерсти; таких сопровождали телохранители и клиенты.
Подтолкнув меня локтем, Эко незаметно указал на одного из таких богачей, стоящего в нескольких шагах.
- Торговец, - тихонько сказал он.
- Банкир, - возразил я – просто так, из духа противоречия.
- Сторонник Милона?
- Скорее, противник Клодия. И больше разозлён сожжением Порциевой базилики, чем Гостилиевой курии.
Эко кивнул.
- На сторону Милона его привлекает то, что Милон спас Лепида.
- Должно быть, надеется, что кто-то сделает для него то же самое, если толпа нападёт на его дом.
- По-твоему, он думает, что Милон – это тот, кто ему нужен?
- Может, он затем и пришёл сюда, чтобы определиться.
Большинство же собравшихся, судя по одежде, отличались куда более скромным достатком - лавочники, ремесленники, а то и просто свободнорожденные работники чужих мастерских. Один такой стоял совсем рядом – хмурого вида человек в явно поношенной тоге, сопровождаемый одним-единственным рабом.
- Похоже, в случае чего этому терять меньше, чем нашему гипотетическому банкиру.
- В случае чего, у него и останется меньше. Пожар в его инсуле сделает его нищим.
- Ну, голодать-то ему не придётся. Стараниями Клодия ему гарантирован кусок хлеба.
- Такие люди ждут от государства не столько дарового хлеба, сколько порядка и стабильности. В стабильности и порядке он заинтересован не меньше нашего гипотетического банкира.
- Думаешь, он за этим сюда пришёл? За стабильностью и порядком?
- В конце концов, почему бы и нет?
- А вот мы сейчас узнаем. – И потянув меня за руку, Эко направился к объекту нашего спора - к вящему изумлению наших телохранителей, вынужденных с трудом пробиваться за нами.
- Гражданин, - обратился к нему Эко, - мы, кажется, знакомы?
Человек внимательно посмотрел на него.
- Нет, не думаю.
- А мне кажется, вечерами мы сиживаем в одной таверне.
- В «Трёх дельфинах»?
- Да. Уютное местечко. Помнится, как-то раз мы славно подшутили над тем странным малым, что там работает.
- Гай его зовут. – Хмурое лицо прояснилось. - Да уж, он парень с придурью.
- Ну и, конечно… - Эко поднёс ладони к груди, изображая пышные женский бюст.
- Дочка трактирщика. – Человек широко ухмыльнулся. – Младшенькая. Про которую отец думает, что она всё ещё девственница.
Эко тихонько толкнул меня ногой. Рыбка была на крючке. Расположить к себе незнакомца – трюк, которому Эко научился у меня, и теперь любит прихвастнуть перед наставником своим умением. Я заметил, как он бросил быстрый взгляд на руки с загрубевшими, потрескавшимися пальцами и въевшейся под ногти красной краской.
– А ты всё ещё работаешь в красильне?
- А где же ещё? Мою и крашу, мою и крашу, изо дня в день, вот уже двадцать лет – в старой красильне на улице Суконщиков.
- А это правда?
- Что правда?
- Ну, что говорят? – Эко заговорщически понизил голос. – Сколько люди Милона тебе заплатили?
Суконщик колебался. Он посмотрел на Эко, потом бросил недоверчивый взгляд на меня.
- Этого не бойся, - успокоил его Эко. – Он мой старый приятель. И немой к тому же.
Я незаметно пнул Эко ногой. То была наша старая шутка – это Эко когда-то был немым, а не я. Теперь же мой приёмный сын лишил меня возможности вставить хоть слово.
- Так сколько тебе заплатили?
- Думаю, столько же, сколько всем.
- А всё-таки?
- По мне, так вполне достаточно. – Красильщик хлопнул по спрятанному в складках тоги кошельку, издавшему приглушённый звяк. – Обещали ещё больше, если проголосую за него на выборах. А тебе?
- Сотню сестерциев.