Короткая молитва подошла к концу, и мы собрались было снова двинуться в путь; но тут жрец тронул меня за руку.
- Вы приезжие? – У него было узкое, хитрое лицо и жёлтые зубы.
- Да, мы едем на юг.
- Знаете, что тут случилось?
- Думаю, много чего – за столько-то лет.
- Нет, я про Клодия с Милоном.
- О, вот ты о чём. Это что, было тут поблизости?
- Поблизости? Неужели вы не слышите, как шуршит листва, потревоженная лемурами мёртвых? Сражение закончилось вон там, в старой харчевне.
- Да, мы сейчас там обедали. Хозяйка рассказывала нам.
Феликс заметно приуныл, но тут же оживился.
- Но она же не показала вам, где начался бой. Хотите посмотреть?
- А оно того стоит?
- Стоит ли? Сами подумайте: когда вы вернётесь в Рим, сможете рассказывать всем друзьям за кружкой вина, что своими глазами видели место, где началось сражение между Милоном и Клодием!
- А с чего ты взял, что мы из Рима?
Феликс лишь поднял бровь, давая понять, что такой сельский житель, как он, римлянина отличит за милю.
- Так хотите посмотреть?
- А ты согласен быть нашим проводником?
- Почему бы нет? Я при алтаре уже двадцать лет и окрестности знаю, как свои пять пальцев, так что лучшего проводника вам не найти. Разумеется, я возьму с вас плату – небольшую, для поддержания алтаря…
- Ты как? – спросил я Эко.
Эко задумчиво потёр подбородок.
- Пожалуй, это и вправду интересно. Думаю, стоит взглянуть – тем более что спешить нам некуда.
- Это не займёт много времени, - поспешил уверить Феликс. – Мне ведь нельзя оставлять алтарь надолго.
Я сделал вид, что размышляю, а затем кивнул.
- Ладно.
Мы пустили коней шагом, стараясь ехать помедленнее, чтобы Феликс мог поспеть за нами. За Бовиллами начинался подъём. Слева от нас поросший деревьями склон уходил вверх, справа – вниз. Но выстроенная Аппием Клавдием дорога оставалась широкой, без единой неровности.
- Значит, в харчевне вы побывали, - сказал наш проводник. – А заметили, что двери и ставни там совсем новые? Видели бы вы, что там тогда было – всё переломано, сорвано, выбито. Как будто человеку выкололи глаза и выбили зубы. И убитые кругом валялись.
- А сам бой ты видел?
- Почти. Я услышал шум в той стороне и сразу же понял, что там дерутся. А потом увидел, как они пробежали – от алтаря виден кусок дороги. Клодий едва на ногах держался – его люди буквально тащили его под руки. Человек пять-шесть с ним было. А чуть позже по дороге протопали Эвдем и Бирра. Эти не торопились, вразвалку шли.
- Ты смог их узнать?
- А как же! Я всегда смотрю гладиаторские бои, когда есть возможность. Само собой, из религиозных соображений. Ведь изначально гладиаторские бои были частью погребального ритуала. Они до сих пор имеют ритуальное значение.
Я не счёл нужным спорить и вместо этого спросил.
- А Эвдем и Бирра были одни? Или там был ещё кто-то?
- Одни, как же! – фыркнул жрец. – Представляю, как Эвдем и Бирра вламываются в харчевню, расправляются с её защитниками – и всё это вдвоём! Легенда, да и только. Нет уж, там была целая армия.
- Так уж и армия?
- Ну, может это я преувеличил. Но людей было много.
- Много – это сколько? Десять человек? Двадцать?
- Пожалуй, больше.
- То есть противников было гораздо больше?
- Да уж.
- А что там творилось, ты видел?
- По правде сказать, сам не видел. Я остался у алтаря; ведь мой долг – охранять его.
- Ну, конечно.
- Но все знают, чем дело кончилось. Этот подонок Клодий был убит. Его людей тоже перебили и вышвырнули трупы на дорогу. И ещё погиб Марк, хозяин той харчевни.