Фелиция передёрнула плечами.
- А какое мне дело, что говорит Милон? Я лишь рассказала тебе то, что видела собственными глазами.
- И что погубит Милона, если станет известно на суде. Ему тогда прямая дорога в изгнание. Да ещё сильно подорвёт влияние тех, кто его поддерживает – а это всё больше люди знатные и влиятельные, у которых повсюду осведомители и наёмные убийцы; и среди их рабов полно лихих ребят вроде Эвдема и Бирры. Возможно, осведомители Милона уже побывали тут, и лишь милость богов обратила их взгляды в другую сторону. А может, ты и с ними побеседовала так же, как и со мной, и они уже знают, что ты видела и что рассказываешь любому, кто пожелает тебя выслушать? Никудышные же они шпионы, если ты до сих пор жива. Или это к твоему лемуру я сейчас обращаюсь?
Выражение её лица изменилось. Губы сжались в тонкую линию, глаза сузились. Стараясь не подать виду, она выпрямилась и произнесла, тщетно пытаясь придать голосу прежнюю уверенность.
- Я служу Доброй Богине…
- Да неужели ты веришь, что их это остановит? Неужели думаешь, что жреческий сан защитит тебя или твоего брата?
- И ты уверен…
- Что ваши жизни очень скоро окажутся на волоске. Если уже не оказались.
Теперь до неё дошло. Улыбка пропала окончательно, и впервые за всё время разговора её взгляд сфокусировался на мне.
- Кто ты?
- Человек, который хочет знать правду. И не хочет, чтобы с тобой случилось что-нибудь плохое.
Несколько мгновений она молча смотрела на меня.
- И что бы ты мне посоветовал?
- По меньшей мере, перестань рассказывать всем и каждому о том, что видела. И брату своему скажи, чтобы помалкивал. А лучше всего, последуйте примеру птиц.
- То есть?
- Отправляйтесь на юг до конца зимы. – Как вдова хозяина харчевни, подумал я. Возможно, не только скоробь, но и благоразумие повлекли её в Регий. – А если не хотите, можете отправиться в Рим, искать защиты у вдовы Клодия Фульвии. Она, по всей вероятности, потребует ответной услуги; особенно, если дойдёт до суда. Тогда может получиться, что вы окажетесь на проигравшей стороне. Но в любом случае здесь вам оставаться нельзя.
- Но что же станет со святилищем? И на что мне жить?
- Думаю, у тебя найдутся средства прокормить себя.
- Я подумаю над этим. – Мимолётная улыбка тронула её губы. – А пока что последую твоему совету и умолкаю. – И так же беззастенчиво, как до этого её брат, она протянула руку ладонью кверху. Эко поджал губы. Я взял у него кошель, отыскал монету покрупнее и положил на ладонь Фелиции.
- О! - При виде монеты глаза её вновь расширились. – Ты и на деньги щедр не меньше, чем на советы.
- Пусть у тебя будет в отъезде, чем заплатить за кров и хлеб.
- Хорошо. Но за такое вознаграждение ты слишком мало от меня услышал. Хочешь узнать ещё кое-что? Кое-что такое, что я не рассказываю каждому путнику? – Заметив выражение моего лица, она рассмеялась. – О, мне нравится, когда у мужчины делается такое лицо. Когда на лице написаны жадный интерес, внимание. Ладно, слушай. По дороге сюда вы проезжали Обитель весталок – недалеко за Бовиллами, верно?
- Да. Твой брат указал нам.
- Но туда вы не заезжали?
- Нет.
- Раз уж тебе так важно знать правду, стоит поговорить с их старшей. Спроси её о той посетительнице, что явилась к ним после битвы. И о даре, что был предложен и отвергнут.
- А ты не можешь мне сказать?
- Я не вмешиваюсь в дела жриц Весты, а они не вмешиваются в мои. Спроси старшую жрицу, если сумеешь убедить её снизойти до разговора с тобой. Только не говори, что это я тебя надоумила. Ответит она тебе или нет – это уже её дело. Теперь ты узнал достаточно за свои деньги. Мы в расчёте. – И, повернувшись, она направилась к святилищу.
- Фелиция?
- Да? – обернулась она.
- Ещё только один вопрос. Я хотел спросить твоего брата, но забыл. Имя Марк Антоний тебе что-нибудь говорит?
Она отрицательно покачала головой и опять отвернулась, но я снова окликнул её.
- Фелиция!
- Да?
- Пусть хранит тебя Добрая Богиня.
Глава 18
Расставшись с Фелицией, мы повернули назад. Просёлок, ведущий к новому дому весталок, отходил от Аппиевой дороги примерно на полпути от святилища Доброй Богини к алтарю Юпитера и был проложен в лесу совсем недавно, о чём красноречиво свидетельствовали поваленные деревья и свеженасыпанные кучи земли. Узкая извилистая дорога привела нас прямиком к главному входу. Дом тоже был совсем новый; время и непогода ещё не успели оставить следов на его каменных стенах. Он хоть и не шёл ни в какое сравнение с Домом весталок в Риме, но вовсе не производил впечатления убогого. Многие обитатели Палатина гордились бы таким жилищем.