Выбрать главу

— Но какова роль Иконникова? — спросил Бакунин.

— Иконников уникум. Он может подделать любой почерк, любой документ. Для этого ему нужно побыть некоторое время вместе с тем, чей почерк нужно подделать. Он вживается в образ этого человека, начинает говорить, как он, и писать его почерком. Причем в таком случае никакая экспертиза не может отличить подделки. Ее и нет на самом деле. Иконников принимал наркотики. Это привело его в салон Югорской. В наркотическом состоянии он и выговорил нам свою тайну.

— И вы не побоялись встать на дороге у Кондаурова?

— Может быть, я бы и не рискнул вмешаться в это дело… Если бы «Евангелие» не попало к вам. Кондауров, поняв, что проиграл, бежал. Я следил за ним. Он заказал билет на пароход. Уже полчаса, как его нет в России. И я решил, что «Евангелие» легкая добыча, которую грех упускать. Ну, а что касается того, как получить деньги с помощью «Евангелия», я расскажу вам на пороге банка, в Швейцарии. Кстати, господин Бакунин, снимите с меня это, — Милев положил на стол руки в наручниках, — очень неудобно беседовать.

— Почему же? — Бакунин пожал плечами. — Они ничуть не мешают говорить.

Милев испытующе посмотрел на Бакунина.

— Вы дали слово дворянина… — угрожающе начал Милев.

— Да, — перебил его Бакунин. — Я дал слово дворянина в том, что если я с вашей помощью получу в швейцарском банке по «Евангелию», которое княжна подарила князю, десять миллионов золотом, то отдам вам два миллиона. И я не собираюсь нарушать свое слово. Но ведь я могу разгадать эту загадку и без нас. Мне приходилось решать загадки и посложнее. К тому же, господин Милев, я не верю многому из того, что вы сказали. Я не верю, что княжну убил Кондауров. Зачем ему было убивать ее? Григорий Васильевич умный человек. Вместо того, чтобы убивать княжну, он попытался бы выудить у князя «Евангелие». И потом, признайтесь, вы ведь не знаете, каким образом с помощью «Евангелия» получить деньги. Это знает только тот, кто давал кредит, и сам Кондауров. Больше никто. Ни Иконников, ни княжна. Следовательно, это неизвестно ни Югорской, ни нам. Вы пытались обмануть меня, чтобы иметь шанс бежать, возможно, бежать, заполучив «Евангелие». То есть убив меня и князя. Ну, разве стоит для этого снимать с вас наручники. И потом, я не верю, что Кондауров покинул Россию. Сегодня он имитировал самоубийство Иконникова. Он не покинет Россию, пока не уничтожит убийцу княжны и не вернет «Евангелие», уж поверьте мне, я знаю таких людей. Слова Бакунина подтвердились немедленно.

Глава сорок девятая

СЕМИЗАРЯДНАЯ ВИНТОВКА И ИРОНИЯ СУДЬБЫ

Та самая пуля. — «Считай интервалы». — Семизарядная винтовка. — «Едем, Селифан, мчимся». — Молчаливый слуга и словоохотливый барин. — С этим господином шутки плохи. — Хороший слуга поможет барину даже будучи связанным. — Выстрел. — Ирония судьбы.

Звякнуло пробитое оконное стекло, Милев вдруг откинул голову назад, и мы с Бакуниным увидели, как во лбу его образовалась небольшая дырка, тут же заполнившаяся кровью. Я успел оглянуться в сторону окна. В стекле тоже зияло отверстие от пули. В следующую секунду Бакунин метнулся к выключателю и крикнул:

— Князь, на пол, под окно, — и тут же выключил свет в кабинете.

Как только свет погас, я пригнул голову, шагнул к окну и, присев на корточки, спрятался под подоконником. Вновь звякнуло пробитое оконное стекло, и в тишине я услышал, как пуля ударила в стену. В то же мгновение рядом со мной оказался Бакунин. И снова по звуку пробитого стекла мы догадались о еще одном выстреле.

— Считай интервалы, — сказал Бакунин.

Четвертый и пятый выстрелы были сделаны с интервалом в три секунды.

— После седьмого выстрела, если интервал затянется больше чем на пять секунд, бежим к двери, — сказал Бакунин.

В самом деле после седьмого выстрела интервал затянулся. Бакунин дернул меня за руку, мы бросились к двери и выскочили из кабинета. Было слышно, как пули одна за другой пробивают оконное стекло и впиваются в стены.

— Семизарядная винтовка, — констатировал Бакунин. — Покажи револьвер Милева.

Я достал револьвер. Бакунин взял его, крутнул барабан и вернул мне.

— Заряжен. Отнеси к себе «Евангелие» и спускайся вниз. Я предупрежу Василия. С этой стороны у нас только окно кабинета.

Я бегом побежал по коридору, заскочил в свою комнату, положил в ящик стола «Евангелие» и спустился вниз. В прихожей Бакунин отдавал распоряжения Василию и перепуганному Никифору: