— А может он нанял убийц? Так бывает.
— Не исключено, — согласилась Мэри. — Однако прежде всего я хотела бы осмотреть «Голубой месяц». По-моему — Маннеринг держит его не у себя, а у своего приятеля.
— Приятеля?
— Да. Пристань Маннерингов слишком мелкая. В прошлом довольно глубокая, сейчас она сильно обмелела… во всяком случае так убеждала меня мисс Эмилия. Когда эта бедняжка была маленькой девочкой, к их пристани могли причаливать даже яхты и прогулочные корабли.
Мэри тяжело вздохнула.
— Ах, какое она несчастное создание. Я уверена, что Маннеринг рано или поздно и до нее доберется. Ведь ей принадлежит половина их огромного имения… Да, о чем же я говорила?
— О приятеле, у которого Маннеринг держит свою яхту.
— Его зовут Татл. Он их сосед, и у него достаточно глубокая пристань. Настоящий небольшой порт. С Татлами нужно каким-то образом познакомиться, и тогда мы сможем узнать…
— Этого еще не хватало, — не выдержал я. — Нельзя ли подплыть к их пристани и осмотреть яхту Маннеринга со стороны реки.
— Но их пристань находится на другом берегу реки. Ты ведь знаешь эту сумасбродную местность — настоящий водный лабиринт. И вообще, разве мы не должны как можно меньше привлекать к себе внимания.
— Ты права.
— А нам пришлось бы подплыть к их пристани, подняться на нее, иначе мы не смогли бы осмотреть вблизи яхту Маннеринга. Понимаешь, она же стоит не на воде, а в сухом доке, где ее перекрашивают в черный цвет. Нам нужно было бы подойти слишком близко…
— Черт возьми, что же делать?
— Ты знаешь, мне самой совсем не хочется снова вторгаться без приглашения к совершенно незнакомым людям. Но, надо признать, мы делаем успехи. Ведь не исключено, что именно семейство Татл и есть настоящие преступники.
— В таком случае ты не должна к ним идти.
— Мой дорогой, — Мэри улыбнулась, нежно погладила меня по голове, — тебе следует хоть немного верить в меня.
Она поднялась и отправилась на кухню готовить ужин.
Назавтра в программе Мэри значилось посещение семейства Татл и дальнейшее продолжение детективных поисков.
Она приготовила завтрак, вымыла посуду и покинула дом.
В этот день, как и в предыдущий, я так увлеченно работал над своей композицией, что отсутствие Мэри меня уже почти не тяготило. И по мере того, как проходил полдень, во мне нарастало радостное ожидание истории, какую, я был уверен, Мэри обязательно привезет из своей рискованной поездки. Шок и страхи, вызванные ужасным убийством, постепенно ослабевали, превращались в воспоминания. Осталась только криминальная загадка, головоломка, отдельные части которой лежали передо мной, но еще не складывались в единое целое. И свести их воедино должен я. Мэри собирала отдельные факты, но она не могла иметь полной картины происшедшего. Ведь она не знала о «Психее».
Утром, прежде чем приступить к работе, я позвонил в Аннаполис в справочное бюро и поинтересовался номером телефона Рольфа Эванса. Но по номеру, который мне сообщила телефонистка, никто не отвечал. Я попробовал дозвониться еще раз в два часа, затем в три. В ответ — только длинные гудки.
6
Мэри вернулась в полпятого и снова с сенсационными сообщениями. Когда она прибыла во владения Татлов (гораздо более скромные, чем имение Маннерингов), оказалось, что там как раз проходило заседание женского клуба. Было всего лишь одиннадцать утра, и это заседание больше походило на собрание общества алкоголичек, так как все дамы находились в состоянии, как минимум, легкого подпития. Хозяйка дома встретила Мэри с рюмкой в руке.
— Не понимаю, зачем ты заходила в дом, — удивился я. — Тебе следовало пройти прямо к пристани.
— Мне пришлось поставить «ягуар» к ним на стоянку, другого свободного места не нашлось. А их привратник, заметив, что я подъезжаю, показал, где мне остановиться, и проводил в дом.
— Я боюсь, что ты слишком рискуешь. У тебя яркая, запоминающаяся внешность и ездишь все время на «ягуаре». Это бросается в глаза.
— Уверяю тебя, они меня ни в чем не подозревают. Все были настолько пьяны, что даже ни о чем не спрашивали. Видимо, они приняли меня за одну из приглашенных. Ну и компания подобралась, скажу я тебе! Все элегантные и… пьяные. Но я узнала множество интересных вещей.
— А ты осмотрела «Голубой месяц»?