— У моей жены идеальное зрение, как у кошки. Она читает дорожные надписи в сумерках, когда я абсолютно ничего не вижу. А однажды, когда мы проезжали Аппенины…
— Благодарю вас, — невежливо прервал меня лейтенант, и на его губах появилась чуть заметная улыбка. — Значит, это был голубой иол, так?
И он во весь рот улыбнулся Мэри, но она холодно смотрела на него.
— Да, я ведь в этом уверена.
— Тогда, может вы расскажете мне более подробно, как все произошло, что вы слышали и видели прошедшей ночью. Я внимательно слушаю вас…
Я знал, что Мэри уже давно и с нетерпением дожидается этой минуты. И она принялась очень оживленно рассказывать об ужасном ночном происшествии, используя мимику и жесты, останавливаясь на различных деталях. Она даже пригласила лейтенанта в гостиную и показала ему диван, на котором ночью расчесывала волосы, в надежде, что это поможет ей заснуть. Расческа все еще лежала на подушке.
— Вы часто расчесываете волосы в этой комнате в такое позднее время? — спросил лейтенант.
— Да, когда мне трудно уснуть. Чтобы не мешать мужу своей возней, я спускаюсь вниз. Иногда читаю или делаю себе маникюр. А вчера я расчесывала волосы.
— Свет был включен?
— Нет, я сидела в темноте.
— Почему?
— Не знаю почему, — ответила Мэри, терпеливо улыбаясь. — Возможно, я боялась разбудить Джека.
— Понимаю, кивнул лейтенант. — И неожиданно вы услышали крик той женщины?
— Нет, — запротестовала Мэри. — Вовсе не неожиданно. Вначале я услышала голоса.
— Голоса?
— Да, голоса. Видимо вчера я забыла сообщить об этом по телефону, но сегодня утром я уже говорила Джеку, что знала о яхте до того, как услыхала крик. Я подошла к бару, чтобы налить себе немного виски…
— Где находится ваш бар? — заинтересовался лейтенант.
— Здесь, — Мэри подвела его к небольшой нише, в которой на маленьком столике выстроилась целая батарея бутылок. — Это наш импровизированный бар. Как видите, рядом окно, выходящее прямо на залив. И, когда я протянула руку за рюмкой, то, вдруг у меня появилось неясное ощущение, что снаружи есть какие-то люди.
— Гм, — буркнул лейтенант. — Какие люди?
— Этого я не могу сказать. Звук голосов был приглушенный, словно шел издалека. Сначала я решила, что Джек включил радио, но тут же вспомнила, что он спит, как сурок, и испугалась. Ведь это могли быть воры. Но когда я выглянула в окно и увидела огни на воде, то догадалась, что причалила яхта. Мне удалось разглядеть каюту, из которой доносились голоса.
— Ваше окно было открыто?
— Да, слегка. Мы часто оставляем его открытым. Голоса звучали совершенно безобидно, и я, выяснив, откуда они доносятся, перестала ими интересоваться. Летом часто случалось, что возле нашего берега останавливалась чья-нибудь яхта. Голоса были мужские: один низкий, густой, другой тонкий.
— Вам удалось разобрать, о чем они говорили?
— Нет, они находились слишком далеко от меня. Я сумела только разобрать, что один голос низкий, а другой высокий. И не придавала большого значения тому, о чем они говорили.
Мэри сидела с удрученным видом и бессознательно вертела в руках пробку от бутылки.
— Очень жаль, миссис.
— Да, сейчас я это отлично понимаю! — Мэри посмотрела на лейтенанта с таким огорченным видом, что, казалось, она вот-вот расплачется.
— Я была очень уставшей. Мы только вернулись из поездки, и кроме того, все, что там вначале происходило, казалось мне совершенно нормальным. Пока я не услышала этот крик. Джек его тоже слышал. Дважды. Когда женщина закричала во второй раз, я уже была уверена, что происходит убийство. Мы оба можем присягнуть, что все так и произошло…
Лейтенант улыбнулся своей странной улыбкой и взглянул на меня. Я утвердительно кивнул.
— Вы не могли бы описать каюту, миссис?
— Да, конечно. Стены были обшиты деревянными панелями, вероятно сосновыми, с потолка свисала оловянная лампа. Несколько бутылок на полке и полотенце в красно-белую клетку, висевшее на крючке. — Вот и все, что я смогла увидеть.
— А разговаривавших людей вы не видели?
— Нет, я никого не видела. Очевидно, они сидели вне моего поля зрения. А может были на палубе. Прежде чем раздался первый крик, свет потух.
— Понятно, — сказал лейтенант и обратился ко мне:
— Вы тоже слышали крик. Можете изложить мне свою версию?
Я описал все, что произошло, — страшный крик и последовавшие за ним звуки.