— Как у вас дела?
— Неплохо. Бо утверждает, что скоро мы сможем двигаться. — Он наклонился над замасленной трубой и принялся орудовать гаечным ключом. Снизу поднимался запах солярки, машинного масла и пива.
— Куда вы направляетесь? — спросил я. Не хотите ли остановиться у нас на ночь?
— В Норфолк, — ответил блондин. — Спасибо за приглашение, но мы и так уже сильно задержались.
— Давно плаваете? — снова спросил я.
— Всю жизнь. — Он поднял голову. — А точнее, со вчерашнего дня. — Ну вот, хоть какая-то информация. — Но это не наша яхта. Перегоняем старушку в Норфолк, на верфь.
— А кому она принадлежит?
— Моей тетке, — ответил блондин. Мы выполняем ее просьбу.
— Забавно, это похоже на перевозку автомобиля из Детройта.
— Что-то в этом роде, — он отложил ключ и улыбнулся мне из темного отверстия. — А может вы купите это симпатичное старое корыто? Оно еще довольно крепкое.
— Ну что вы… Я совершенно не разбираюсь в яхтах.
В этот момент в моторе что-то затарахтело, и Бо издал радостное «ура». Под моими ногами начала трястись палуба. Мотор заработал. Наступило всеобщее ликование. Блонд ил выскочил на палубу, крепко похлопал меня по плечу и помчался на нос яхты.
— Отплытие! — закричал он. Все на берег! Спасибо, приятель, если бы вы еще помогли отвязать канат…
Меня словно ветром сдуло с палубы, и я снова очутился на пристани. И в тот момент, когда я наклонился, чтобы отвязать скользкий канат, я увидел нечто, от чего у меня внутри похолодело.
Якорная цепь! Она быстро исчезала в небольшом отверстии в голубом корпусе иола.
— До свидания! Спасибо! — кричал Ральф Эванс.
Они шумели мотором, маневрировали и, наконец, вышли на середину бухты… точно почти в то самое место, с которого до нас донесся тот страшный крик. Бо так и не появился на палубе, а Эванс стоял у штурвала. Во время разворота «Психеи» передо мной на секунду промелькнуло окно освещенной каюты. Мне показалось, что я вижу сосновую обшивку и свисающую с потолка лампу…
Потом они двинулись вперед, и в сгустившихся сумерках был виден лишь бледный силуэт яхты на фоне темных болотистых берегов.
Только они исчезли из вида, как со стороны леса я услышал ворчание приближающегося «ягуара».
4
Мэри выбралась из машины, и я с первого взгляда заметил, что она сильно возбуждена. В руках она держала большую бумажную сумку и коричневую книгу. Когда я бежал ей навстречу, то решил промолчать о голубом иоле. Не хотелось ее пугать.
— Джек! — выпалила она. — У меня был потрясающе интересный день. Кажется, я напала на след.
Мы устроились в гостиной у камина, в котором я быстро развел огонь. На маленьком столике стояли два приготовленных мною коктейля и бутерброды с паштетом, а на кухне жарилась баранья нога.
Мэри оживленно рассказывала о том, что с ней произошло. Я никогда не видел, чтобы какое-нибудь дело ее так волновало. Оказалось, что она уже успела побеседовать с хозяином магазина, начальником верфи, ловцом устриц… и даже заглянуть в небольшую местную библиотеку.
— Теперь я знаю, кому принадлежит голубой иол, — закончила она с триумфом.
— Кому?
— Некому типу по имени Маннеринг. Гай Маннеринг. Его иол вчера целый день находился на реке. И он голубого цвета.
Мэри посмотрела на меня своими огромными глазами, в которых сверкали золотые искорки, а ее волосы в свете пылающего камина отливали медью.
— Он безумно богат. Имеет жену инвалида. Увивается за женщинами. И… представь себе…. — она сделала паузу. — Сегодня утром он заезжал в город, и купил три банки черной краски.
— А как называется его яхта? — спросил я.
— «Голубой месяц». Но, наверное, сейчас это уже «Черный месяц».
Я не спеша потягивал коктейль. Новые сведения не вязались с моими открытиями на «Психее».
— Мы должны обо всем доложить лейтенанту Рейнольдсу, — предложил я.
— Нет, нет, Джек, — быстро запротестовала Мэри. — Это преждевременно. Может это просто совпадение. Мы должны иметь более веские улики.
— Я с тобой полностью согласен.
— А пока у нас нет никаких доказательств его вины. Никому не запрещено иметь голубые яхты и по желанию перекрашивать их в черный цвет. Это еще не значит… — Она соскользнула с дивана и через минуту вернулась с коричневой книгой. — Лейтенант был прав. Хочешь верь, хочешь нет, но представь себе, в нашем округе восемь голубых иолов. Это лучшее доказательство, как мало мы знаем о том, что происходит вокруг нас.
Она раскрыла книгу и положила на столик.