— Давайте мне все подробности — адрес, телефон.
Следователь медленно записал адрес и имя женщины. Ему показалось, что в коридоре скрипнула дверь. За ней уже поехали, хотя было за полночь.
— Как он мог скрывать такую историю двенадцать лет! — удивлялся Белилати, остановив запись. — Да еще в Иерусалиме, где все всех знают. Клянусь — если б мне дали еще один день, я сам бы до этого дошел. Сколько ребенку? Пять? Нет, я этого не понимаю. Как такой человек мог на это пойти? Трое дочерей у него! И у нее от него ребенок? А ты думал — он святой! А у него любовница с ребенком!
Белилати допил кофе, тряхнул головой, вздохнул и вдруг заинтригованно спросил:
— Погодите, Малька Ардити — это Мели? Мели из ресторана? Тьфу ты Господи!
— А что? — нетерпеливо спросил Михаэль. — Ты ее знаешь?
— Да что ты говоришь? Вот же сукин сын!
— Кто? — Михаэль с интересом взглянул на Белилати. — Ну, так в чем дело?
— Помнишь, мы с тобой ходили в ресторан, когда закончили то дело, ну там, возле бара в Нахалат Шива?
Михаэль кивнул.
— И было закрыто. Так мы пошли в другое место. Помнишь? Нет? Не важно. Если это та самая Мели, так просто сдохнуть можно, это такая крутая баба, ну, ты ее увидишь. А как она готовит! Слушай, как она готовит! — Белилати облизнулся. — Она делает такую фаршированную морковь, пальчики оближешь! И кабачки, и все приправы! А мясо! Что она делает с мясом! Какая баранина! И это — любовница Клейна?! Сдохнуть можно! А может, это и не она, — сказал Белилати с надеждой и продолжил слушать запись.
Клейна оставили в комнате заседаний, с ним сидел Мени. Белилати снова прослушивал запись. Они ждали Эли Бехера, который поехал за женщиной.
— Прежде всего, — сказал Михаэль, сидя напротив нее в кабинете, — я прошу изложить все подробности.
Улыбка Мели Ардити освещала всю комнату. Она громко, искренне рассмеялась, от ее раскатистого смеха затряслись ее круглые плечи, которые Белилати определял как «есть за что подержаться». Она подтянула рукав платья, спадающий на плечо.
«Такая рыжуля», — вспомнил Михаэль слова Белилати, разглядывая ее темно-каштановые крупные кудри, которые она, смеясь, собирала в узел.
Она принадлежала к редкому типу рыжих женщин, у которых нет веснушек. Ее кожа была гладкой и загорелой, а плечи — «мусс мокко», по определению Белилати.
«Вот же сукин сын — и как он мог ее захомутать?» — удивлялся Белилати.
— Я уже не сержусь, все прошло. Так вот как вы работаете — выдергиваете человека из постели посреди ночи? Что значит «все подробности»? Скажи, что тебе нужно, голубчик.
Михаэль был потрясен. Он пытался игнорировать ее брызжущую сексуальность, которую никак нельзя было назвать дешевой. Она глядела на него насмешливым взглядом, подперев рукой полную щеку.
Михаэль подумал — встреть он ее при других обстоятельствах, слопал бы ее с превеликим удовольствием. В самой буйной своей фантазии он не мог бы представить себе, что она верна Клейну, ждет его, плачет по ночам, когда его нет, растит ребенка от него — словом, ведет жизнь «другой женщины» женатого мужчины.
— Когда он у вас появился?
— Сейчас скажу.
Она подняла голову к потолку, вспоминая. Михаэль разглядывал ее шею, слишком тонкую для ее большой головы. У нее был золотистый оттенок кожи, под цвет волос.
Михаэль следил за движениями ее рук, сложенных на груди.
— В четверг, голубчик, примерно в четыре.
— А когда он от вас ушел?
— Ты так симпатично говоришь — «ушел». В пятницу, мы пошли забирать ребенка к приятелю. В два тридцать он высадил его у дома и поехал к матери.
— А между четвергом и пятницей он от вас не выходил?
— Голубчик… — Она снова залилась смехом, который звучал совершенно дико и неуместно в здании полицейского управления.
«Эта женщина совсем из другого мира», — подумал Михаэль, стараясь сохранить каменное лицо.
— Ну что ты такой серьезный? Не надо воспринимать все так всерьез.
Тут она сама стала серьезной, как бы решив «покончить с этим делом», и ее веселые, живые глаза посмотрели на следователя сосредоточенно.
— Он был все эти сутки в поле моего зрения. Ты можешь успокоиться, мы с ним не договаривались. Он с кем-то встречался, но это было в ресторане. Я открыла ему ресторан, и они сидели там, я не хотела впускать этого человека в дом. У меня квартира наверху, а ресторан внизу. Ты знаешь, где это?
— А кто был этот человек? — спросил Михаэль, протягивая ей пачку сигарет.
Она наклонилась прикурить, рассеянно посмотрела на следователя: