– Ну, это все! Могу отправить вам по почте сегодня вечером, так что вы…
– Не могли бы вы зайти ко мне и принести это?
– Ну, в данный момент я страшно занята, – ответила она после короткой, неловкой паузы.
– Хорошо! – Морсу не требовалось другого извинения. Погрузив термометр в воду, он установил, что температура ниже необходимой для возможных будущих взаимоотношений.
– Видите ли, – сказала Кристин, – я… я живу не одна.
– И он считает, что вы не должны помогать мне в свое свободное время.
– А кроме того, я непрерывно говорила о вас, – закончила она тихо.
Морс не сказал ничего.
– У вас адрес такой же, как и в телефонной книге? Э. Морс?
– Да, это я!
– Как ваше короткое имя? Я не знаю, как обращаться к вам.
– Меня все называют просто «Морс».
– Вы ведь меня не забудете? – спросила она после короткой паузы.
– Предполагаю, что попытаюсь.
Морс продолжал еще долго думать о ней, уже положив трубку. Потом вспомнил про исторические сведения Самюэля Картера и удивился, как исследователь с его несомненным опытом и честностью мог допустить так много фактических ошибок: акцент Таунса, его возраст, собственное имя Вутона, отклоненное обвинение в изнасиловании. Все же достаточно интересно. По крайней мере, предположение Морса о драке на ножах было правильным! Ну, почти правильным: он не угадал точно, кем был второй человек, но…
Глава тридцать первая
Другая, западная, сторона обращена к Испании; в этом направлении лежит Иберния; как полагают, она вдвое меньше Британии.
Десятью минутами позже телефон зазвонил снова и Морс почувствовал всем своим существом, что это Кристин Гринэвей. Это был Стрейндж.
– Значит, тебя уже выписали, Морс, а? Хорошо. Слышал, что туго тебе пришлось.
– Я уже поправляюсь, сэр. Очень мило, что вы позвонили.
– Спешить не надо, знаешь – с твоим возвращением, я хочу сказать. В данный момент нам нужны люди, но дай себе несколько дней отдыха – пока придешь в себя. Деликатная штука, желудок, знаешь ли. Почему бы тебе не попробовать уехать куда-нибудь на пару дней – новая обстановка, отель на четыре звезды? Ты можешь себе это позволить, Морс.
– Спасибо, сэр. Между прочим, мне дали отпуск по болезни на две недели – от больницы.
– Две недели? Две недели???
– Так ведь, деликатная штука желудок, сэр.
– Да, но…
– Вернусь сразу, как только приду в себя, сэр. И может быть, мне не повредит, если последую вашему совету – съезжу куда-нибудь ненадолго.
– На тебя хорошо подействует. Мой шурин (Морс застонал про себя) только что вернулся из чудесной поездки. По Ирландии – по южной Ирландии – на машине – Фишгард, Дан Лайохейре, потом западный берег, знаешь, Корк, Керри, Килларни, Кенмэр – рассказывал, что было чудесно. С телескопом невозможно найти террориста!
Очень мило, что Стрейндж позвонил. И как сидел в кресле, Морс протянул небрежно руку к полке для «больших книг» и взял Атлас мира, в котором Ирландия была зеленожелтым ромбом на странице десятой – одна из стран, которую Морс не намеривался посещать никогда до этого. Несмотря на то, что ошибки правописания неизменно вызывали у него гнев, он признался себе, что ни за что бы не справился с написанием «Дан Лайохейре» даже после десятка попыток. А где был Керри? А, да! Вон там, западнее Трали – попав в нужную часть карты – он передвинул палец выше по береговой линии до Голуэй Бея. И тогда увидел его: Бертнабой Бей! И неожиданно мысль прокатиться до Кенмэра, показалась ему непреодолимо привлекательной. Одному? Да, вероятно придется ехать одному; но он не имел ничего против этого. В какой-то степени он был самодостаточен по характеру – обычно он чувствовал себя более несчастным в присутствии людей, несмотря на то, что никогда не был полностью счастлив, когда бывал один. Было бы прекрасно, если бы можно было поехать с Кристин, но… и на несколько минут мысли Морса вернулись в отделение 7С. Он пошлет поздравительные открытки Эйлин и Фионе; а может быть и Уогги Гринэвею? Да, это был бы очень милый жест: Уогги был в умывальной, когда его выписывали, а он был старым приятелем.