— Ладно, я лучше принесу запасы из подсобки, — сказала Нэнси, посмотрев на время.
Томас должен был появиться с минуты на минуту, и она хотела заранее все подготовить, чтобы он спокойно подписал книги. Она юркнула в кабинет, оставив свою бабушку и Пен за стойкой, а Джонатана — в кресле.
Нэнси снова проверила свой телефон, но никто не звонил и не писал. Видимо, Томас и его агент сочли, что любое дело может подождать до их приезда в Дэдли-Энд. Она очень надеялась, что они не пожалеют об этом решении. В глубине кабинета располагалась небольшая кладовка, которой они особо не пользовались, кроме как на Рождество, когда они заказывали больше книг, чем обычно. И сегодня там громоздились стопки экземпляров, подготовленных к фестивалю и ждущих своего часа.
Когда она понесла первую партию наружу, она заметила роман из серии про Агату Рэйзин на своем столе, который старалась держать чистым. Она положила ее сверху своей стопки и вынесла в магазин.
— Ты знаешь, почему это было в кабинете? — спросила она Пенелопу, выкладывая книги на столик, который она освободила для Томаса.
— Ой, извини. Я попыталась впихнуть ее на полку вчера, когда выставляла новые поступления, но стеллаж оказался забит, и пришлось бы все передвигать, а тут было слишком много народу, чтобы этим заниматься, — объяснила она, пробивая товар.
— Это странно, там должно быть место под нее, мы ведь продали экземпляр на прошлой неделе. Пойду посмотрю, — сказала Нэнси, направившись в глубь магазина, где стоял стеллаж с этой серией, сразу рядом с доской объявлений.
Она с облегчением отметила, что новый постер с Томасом Грином еще не был исписан черным маркером или изрисован граффити. Нэнси нахмурилась, увидев, что полка плотно заставлена книгами, как и сказала Пен. Полка была небольшая, как раз под серию про Агату Рэйзин, так что странно, что книга не смогла встать на обычное место. Когда она уже нагнулась, чтобы посмотреть повнимательнее, за ее спиной зазвенел дверной колокольчик.
— Ну что же, вот и мы в полном составе, — провозгласил оглушительный голос, когда Нэнси обернулась и увидела мужчину в сером костюме по фигуре, открывшего дверь для Томаса Грина. За ними внутрь проследовала женщина, позади которой шел громадный человек во всем черном. — И где же та самая мисс Хантер, а?
— Это я, — сказала Нэнси, подбегая к ним.
— Нейтан Лавдэй. Очень рад, — сказал он, так крепко пожав ей руку, что у нее заболели пальцы. Нейтан был старше своего клиента, скорее приближался к пенсионному возрасту или даже перевалил за него, обладал небольшим лишним весом, темными с проседью волосами и широкой белозубой улыбкой, которой озарял Нэнси. — А это Томас Грин. — Он продолжал говорить так же громко, хотя она стояла прямо перед ним.
— Приятно познакомиться с вами, мисс Хантер, — сказал Томас, протягивая ей руку.
Его голос был гораздо тише, все следы котсуолдского акцента пропали: он говорил как уроженец Лондона, как и его агент. Высокий, стройный, в темных джинсах и темной рубашке, из кармана виднелась перьевая ручка. Волосы приятного коричневого цвета, Нэнси подумала, что, вероятно, подкрашенные, с учетом того, что ему уже за пятьдесят; они красиво падали ему на лицо.
Томас посмотрел ей прямо в глаза и тепло улыбнулся, и Нэнси почувствовала, как и сама улыбается так же тепло в ответ.
— О, пожалуйста, просто Нэнси, — сказала она.
— Ну, тогда вы должны называть меня Томас.
Джейн, Джонатан и Пенелопа возникли рядом с ней, и она их представила. Нэнси была почти уверена, что заметила легкую досаду на лице Томаса, когда он пожимал руку Джонатану. Она поняла, что он инстинктивно не доверяет прессе.
— А это моя прелестная жена, Саша, — сказал Томас, протягивая к ней руку.
Саша была гораздо младше его, миниатюрная женщина в солнечных очках и узкой юбке. У Нэнси никак не укладывалось в голове, что это его уже четвертая по счету жена.
— Мы можем поскорее поехать в отель? Мне нужно прилечь, — спросила она своего мужа, надув губки и не обращая никакого внимания на Нэнси и остальных.
— Это не займет много времени, присядь в кресло, дорогая, — сказал Томас, нимало не смутившись из-за ее дурных манер. — О, а это Дерек, мой телохранитель, — завершил знакомство Томас, небрежно махнув в сторону огромного крепкого детины, застывшего в дверях.