— Извините, сэр, — сказала она, — но вас просят к телефону.
— О спасибо, спасибо, — ответил благодарный мистер Читтервик и с облегчением поспешил выйти. Лишь когда он покинул Зал, ему вдруг пришло в голову, как это странно, что кто-то узнал о его присутствии в «Пиккадилли-Палас», ведь это решительно невозможно. Его тетушка об этом никак не могла знать, совершенно определенно, однако кроме псе знать было практически некому. С внутренним беспокойством. и трепетом мистер Читтервик направился искать телефон.
Телефонную комнату в «Пиккадилли-Палас» постороннему не так-то легко отыскать. Она прячется в конце короткого коридора, то ли на нулевом, то ли первом, или лучше сказать гибридном, этаже, и коридорчик называется как-то странно. Мистеру Читтервику потребовалось несколько минут, чтобы открыть местонахождение комнаты, но оказалось, что молодой женщине за стойкой совершенно не известно о вызове мистера Читтервика к телефону. Она посоветовала ему осведомиться в вестибюле гостиницы у дежурного портье, но там тоже ответили, что на имя мистера Читтервика телефонных звонков не поступало. Тогда молодая женщина предположила, что это не прямой вызов, а кто-то просил передать, что ему звонило некое третье лицо и надо справиться в столе поручений. Мистер Читтервик обратился в стол поручений, но безрезультатно. Он также попытался воззвать к помощи носильщика и других столь же ничего не знающих служащих, и в тот момент, когда он снова направлялся в Зал, ему попалась навстречу та самая официантка, что позвала его к телефону.
— Ну что, поговорили? — спросила она приветливо, узнав его.
— Но меня никто не вызывал.
— А вы разве не из номера четыреста семьдесят третьего? — осведомилась она равнодушно.
Мистер Читтервик стал уверять официантку, что он номера 473-го не занимает.
— Вот значит как, а я была уверена, что он это вы Похожи на того постояльца как две капли воды.
Мистеру Читтервику вместо подобающего извинения пришлось удовольствоваться этим объяснением, и он двинулся было к гардеробу…
— Извиняюсь, а вы расплатились за свой заказ? — грубовато спросила официантка.
Мистер Читтервик вспыхнул от смущения и спросил, сколько с него следует.
— А мне откуда знать! Спросите у той официантки, которая вас обслуживала!
Сильно сконфуженный, мистер Читтервик скользнул в Зал к своему столику, но конечно, его официантки нигде не было видно.
Мистер Читтервик был очень смущен случившимся и почти не обратил внимания на то, что рыжеволосый мужчина успел за время его отсутствия удалиться из Зала. А его собственное отсутствие — мистер Читтервик взглянул на часы — продолжалось почти пятнадцать минут. К этому времени значительно поубавилось посетителей и за двумя-тремя столиками, что отделяли мистера Читтервика от пожилой дамы, практически никого не осталось. Пожилая дама все еще сидела за столиком, и когда мистер Читтервик вполне осознал факт, что рыжий мужчина испарился, он осмелился посмотреть на нее пристальнее.
Она сидела откинувшись на спинку стула и прислонившись головой к колонне позади нее и, по-видимому, спала. Рот у нее слегка приоткрылся, и вид был такой, что она вот-вот захрапит.
Мистер Читтервик почувствовал и огорчение, и разочарование. Всегда как-то неловко видеть человека, спящего в общественном месте, но уж от этой дамы такой провинности и неуважения к условностям можно было ожидать в последнюю очередь. И она храпела! Несомненно храпела. Через двадцать пять шагов, их отделявших, до мистера Читтервика явственно доносились грубые звуки храпа, и это было в высшей степени неприлично.
Но что больше всего огорчило мистера Читтервика, так это мысль, как будет пристыжена и расстроена сама пожилая дама, когда поймет, что происходит. Да, это будет в высшей степени неловкая ситуация. Вот уже на звуки храпа стали оборачиваться головы сидевших в непосредственной близости от нее. До ушей мистера Читтервика донеслись перешептывание и подавленные смешки, и он смущенно поежился. Конечно это было в высшей степени абсурдно, но тем не менее он чувствовал себя ответственным за поведение пожилой дамы. Нет, кто-то просто должен ее разбудить и прекратить это неприличное, вызывающее поведение. Но кто? По-видимому, этим «кто-то» должен быть именно он.
Прошло несколько минут, пока он собирался с духом и изо всех сил подыскивал подходящий предлог для вмешательства. И, разумеется, нигде и признака официантки, которая могла бы ему посодействовать. Наконец он решил, что подойдет, тронет даму легонько за плечо и подаст ей сумочку, так как якобы она упала на пол и ему пришлось ее поднять. В этом будет и безмолвный упрек, но не слишком грубый, так, лишь тень неодобрения. И чрезвычайно недовольный обязательством, самим на себя возложенным, он встал.