– Смотрите, Джордж Рэттери испугался подойти к краю карьера, а сам штурмовал Альпы!
– Это загадка?
– Нет, разгадка. По крайней мере зацепка. А теперь помолчите, пока дядюшка Найджел раскинет мозгами. Помните, Феликс Кернс написал в дневнике, что хотел столкнуть Джорджа Рэттери с обрыва, но тот побоялся подойти к краю, сославшись на головокружение?
– Отлично помню.
– Так вот, на чердаке я спросил Фила, как он нашел место для тайника. Он ответил, что отец однажды залез на крышу, чтобы достать закатившийся теннисный мячик. И добавил, что раньше тот занимался скалолазанием.
Губы Блаунта растянулись в тонкую линию, глаза недобро сверкнули.
– Выходит, Феликс Кернс солгал?
– Но зачем ему лгать?
– Именно этот вопрос я надеюсь задать ему самому.
– Но мотив? Дневник не предназначался для чужих глаз. Зачем огород городить?
– Вы же не станете отрицать, что Феликс Кернс солгал, мистер Стрейнджуэйс? Рэттери не боялся высоты.
– Допустим, не боялся. Почему вы обвиняете во лжи Феликса?
– Потому что он написал об этом в дневнике! Черным по белому!
– А я считаю, что солгал не он, а Рэттери.
Блаунт выпучил глаза. В это мгновение он напоминал респектабельного банкира, которому сообщили, что управляющий Банка Англии Монтегю Норман попался на подделке балансового отчета.
– Должно быть, вы шутите, мистер Стрейнджуэйс?
– И не думаю, старший инспектор Блаунт. Я исхожу из того, что Рэттери заподозрил Феликса и сообщил о своих подозрениях третьему лицу, и именно этот третий убил его, подставив Феликса. Представьте, что в день, когда они отправились на пикник, в голову Рэттери уже закрались смутные подозрения. Он мог знать о карьере – обычно люди выбирают для пикников одно и то же место. Феликс подозвал Джорджа к краю, но что-то в его голосе или поведении насторожило Джорджа, и подозрение переросло в уверенность. А могло быть и так: Джордж ничего не знал про обрыв, пока Феликс весьма неосторожно не упомянул о нем. Джордж не стал объявлять о своих подозрениях, у него не было доказательств. Он решил притворяться, пока Феликс так или иначе не выдаст своих намерений. Ему пришлось придумать объяснение, которое показалось бы Феликсу правдоподобным. Головокружение, боязнь высоты – первое, что пришло в голову бывалому скалолазу.
После продолжительного молчания Блаунт сказал:
– Не стану отрицать, убедительно, однако паутина, которую вы так искусно сплели, не выдерживает веса воды.
– Возможно, потому, что предназначена для другого? – парировал Найджел. – Ее дело ловить мух, и если бы вы почаще отрывались от изучения пятен крови и содержимого пивных кружек и посвящали свое время наблюдениям за природой, вы бы это знали.
– И какая же муха угодила в вашу паутину? – скептически заметил Блаунт.
– Я исхожу из того, что был некто третий, посвященный в планы Кернса. Предположим, Джордж решил доверить свои подозрения кому-то еще. Кого бы он выбрал?
– Я не гадалка.
– Я не прошу вас гадать, просто используйте механизм, что спрятан под вашим упрямым лбом!
– Ну, жене бы он не открылся: судя по всему, ее он презирал. Лине тоже – если верить Карфаксу, они с ней были на ножах. Он мог сказать самому Карфаксу, однако, вероятнее всего, Джордж открыл бы тайну матери.
– Вы кое-кого забыли, – заметил Найджел мстительно.
– Кого? Вы же не про малыша Фила?
– Нет. А как насчет Роды Карфакс? Они с Джорджем…
– Миссис Карфакс? Не морочьте мне голову. Зачем ей убивать Рэттери? Да и ее муж утверждает, что Рода никогда не заходила в мастерскую – откуда тогда она взяла яд?
– С какой стати я должен доверять ее мужу?
– У меня есть доказательства. Конечно, она могла пробраться в мастерскую под покровом ночи, но, видите ли, у Роды Карфакс есть алиби на субботний вечер.
– Порой я думаю, что вы и впрямь неплохо справляетесь со своим делом. По крайней мере, проверили алиби Роды.
– Это часть обычной процедуры расследования, – ответил Блаунт удивленно.
– Я понимаю. Нет, Рода вне подозрений. Вы правы, скорее всего Джорджа отравила старая миссис Рэттери.
– Этого я не говорил, – твердо произнес Блаунт. – Скорее всего убийца Феликс Кернс. Я всего лишь предполагал…
– Принимается. Ваш протест удовлетворен. И все же давайте поговорим об Этель Рэттери. Вы читали дневник Кернса. Что скажете о ее возможном мотиве?
Инспектор Блаунт удобно раскинулся в кресле, вытащил трубку, но раскуривать не стал, а принялся задумчиво водить ею по гладко выбритой щеке.
– Старая леди весьма печется о чести семейства. Если верить дневнику Кернса, она заявила, что можно оправдать убийство из соображений чести. По словам Кернса, она говорила внуку, что честь семьи превыше всего. Однако едва ли это может служить доказательством.