– От источника, – сухо ответил Тайлер. – Почему сразу не известили полицию?
– Спросите у босса. Он решил, что сам все разнюхает. «Барнс, – говорит, – эти дуболомы, Барнс, ни на что не годятся. Если хотим узнать, кто таскает товар, придется все делать самим».
– Не тяните, – недовольно оборвал его инспектор. – Мне что, весь день слушать ваши воспоминания?
– Так вот, босс устроил ловушку, – невозмутимо продолжал мистер Барнс. – Склады всю неделю проверяли – каждый вечер и каждое утро. Если бы Лок и таскал что-нибудь, мы бы заметили. Да только больше ничего не пропало. Имейте в виду, я-то не возражал, если он ночью пропустит стаканчик – под настроение, так сказать. Но босс был на этот счет скуповат. А потом его пес угодил в котел, и такая свистопляска пошла, что о старом деле забыли.
– Кстати, кто бросил Трюфеля в котел? – вкрадчиво спросил Найджел. – Теперь, когда его хозяина, э-э, постигла та же судьба, нет смысла держать это в тайне.
– Да и спрашивать смысла не было. – Мистер Барнс окинул Найджела проницательным взглядом. – Кто старое помянет… И захочу – не скажу: чего не знаю, того не знаю. Имейте в виду, босс расследовал это дело сам. Перевернул пивоварню вверх дном, но ничего не нашел. У всех было алиби – то есть у всех, кроме счетоводного отдела, меня и мистера Джо.
– А в счетоводном отделе числятся…
– Лили – это дочка моя, она секретарша мистера Баннета, да еще пара клерков.
– Пожалуй, стоит с ними поговорить.
– Что ж, если ко мне больше нет вопросов, джентльмены, смотаю-ка я удочки. Дел много, а шестеренки сами крутиться не будут. Бывайте здоровы. – Мистер Барнс поднял на прощание брови и действительно смотал удочки.
Допрос ничуть не улучшил настроения Тайлера. Увидев, что в кабинет вошел ночной сторож, он тут же рявкнул:
– Что это говорят, Лок, будто вы таскаете товар на сторону?
– Не знаю, кто вам так говорит, сэр, но это неправда.
– Ни разу не раздавили ночью бутылочку? Когда вокруг такое искушение?
– Только не для меня. Я, как из армии вернулся, ни капли в рот не беру. Могу доказать.
Инспектор откинулся в кресле и расправил перед собой анонимку.
– Пиво можно не только пить. Да и сахару найдется применение, а? Что вы с ним делали – продавали дружкам?
– Никак нет, сэр. Не знаю, что вы хотите на меня повесить – разве только ту кражу в конце прошлого месяца?
Лок стоял перед ними навытяжку – несгибаемый и седой, с густой сетью морщин в уголках упрямых глаз.
– Что вы об этом скажете? – Инспектор подтолкнул анонимку к краю стола. Лок коротко, по-военному, сделал шаг вперед, щелкнул каблуками и взял письмо.
– Не понимаю, сэр. При моей работе игра не стоила бы свеч. Оно, конечно, не моего ума дело, но я считаю так: сторожу надо быть честным. Спросите хоть в моем полку, хоть у последних хозяев, в «Роксби». Грехов за мной никогда не водилось, они подтвердят.
– Что ж, может быть. И вы по-прежнему утверждаете, что в полночь совершили обычный обход и не заметили ничего подозрительного?
– Так точно, сэр.
– Вам не кажется странным, что убийство, скорее всего, произошло в этом здании, а вы ничего не слышали? У вас нет никаких соображений, как это случилось?
– Никак нет, сэр.
– Знаете, инспектор, я ему верю, – дружелюбно произнес Найджел. – Мистер Лок, можно взглянуть на ваши руки?
– К чему это вы? – вздрогнул инспектор. – Хиромантия? Что-то новенькое.
– В настоящую минуту меня интересуют не столько ладони, сколько их тыльная сторона.
– Пожалуйста, сэр. – Лок протянул руки.
Найджел внимательно изучил их, задрал рукава и осмотрел запястья, а затем вернулся в кресло.
– Хорошо, – сказал он. – Если хотите знать мое мнение, я бы скомандовал «вольно». Мистер Лок, наверное, не прочь поспать.
Тот развернулся и чеканным шагом вышел из комнаты.
– Что за блажь разглядывать его руки? – подозрительно спросил инспектор.
– Вы предположили, что Баннет застал сторожа за воровством, они подрались, Лок убил или ранил босса и сунул тело в котел. Что ж, если у Лока был нож, вы бы нашли следы крови или попыток ее отмыть. Нашли?
– Нет. Вчера мы тщательно обследовали пивоварню и ничего подозрительного не обнаружили, это я признаю. Но…
– Если бы Лок или кто-то другой ударил Баннета тупым предметом по голове, Кэммисон наверняка заметил бы это еще при первом осмотре. Если Лок задушил жертву, у него остались бы царапины на руках, да, пожалуй, и на лице тоже. Царапин я не увидел. Выходит, он ударил Баннета кулаком и тот потерял сознание, – но я никогда не поверю, что сторож, сбив его с ног, дошел бы до убийства. В конце концов, не так уж много он и терял.