– Мы собираемся забрать компьютер Дэнни и изучить его, – негромко говорит он. Его руки в латексных перчатках держат видавший виды старенький ноутбук, обклеенный стикерами «Манчестер Сити».
– А они вернут его? – спрашивает Лиз.
– Сразу же, как только проверят.
Когда Брайан опускает ноутбук в чистый пластиковый пакет для вещественных доказательств, Бэт охватывает беспокойство. В голове всплывают газетные заголовки насчет компьютерного хулиганства, перебранок в сети и на форумах, чистки памяти. Они с Марком никогда по-настоящему не рылись в компьютерах своих детей: частично – уважая их частную жизнь, а частично – потому что толком не знали, что искать и как это делать. Дэнни является главным специалистом по технике в их семье.
Дэнни является…
Дэнни являлся.
Точка напряжения внутри нее смещается, и она вскрикивает от боли. Первое ощущение онемения начинает уходить, и она, неожиданно для себя, вдруг отчаянно хочет его вернуть.
Внезапно в гостиной появляется Хлоя со смартфоном в руке. Глаза ее пылают.
– Почему вы обнародовали его имя? – кричит она на Брайана, суя монитор ему под нос. – Оно уже выложено в твиттере «Эха Бродчёрча».
Все четверо дружно поворачиваются к Брайану. Он в замешательстве.
– Вам необходимо поговорить об этом с ответственным офицером, – наконец говорит он.
8
Офис редакции «Дейли геральд» высится над влажными тротуарами Лондона на высоте семи этажей. Старший репортер Карен Уайт сидит под шумным кондиционером и под постоянные зевки коллег по работе, лениво отщипывая кекс, пытается слепить пресс-релиз насчет государственных субсидий ветровым электростанциям.
Время от времени она проверяет свою электронную почту – в большей степени, чтобы не заснуть, чем из-за того, что может произойти что-то интересное, – когда вдруг в почтовом ящике появляется срочное сообщение, от которого в ее вены бьет заряд адреналина. Несколькими нажатиями клавиш она быстро находит местные новости из Дорсета – и вот он, человек, за которым она следит, детектив-инспектор Алек Харди, который сейчас выглядит, пожалуй, даже суровее, чем тогда, когда она видела его в последний раз.
– Это короткое заявление, подтверждающее, что сегодня утром на пляже Харбор-Клифф у Бродчёрча было найдено тело одиннадцатилетнего мальчика, – говорит он в камеру. – Позднее ребенок был опознан. Это Дэниел Латимер, проживающий в этом городе. Мы рассматриваем его смерть как вызывающую подозрения. Наше расследование продолжается, и сегодня вечером состоится полноценный брифинг.
Несколько секунд у Карен уходит на то, чтобы переварить новость о том, что он получил новое место работы после Сэндбрука, и вот уже ее пальцы летают над клавиатурой, пока она отслеживает источник информации. Первое упоминание об этом деле оказывается в твиттере местной газеты, но более подробного рассказа на их веб-сайте нет, причем ни одно из больших национальных изданий на это еще не отреагировало. Это хорошо. Значит, есть время, чтобы этот сюжет стал ее. Дверь редактора открыта: Карен проверяет свое отражение в зеркале, приглаживает длинные темные волосы, стянутые в конский хвостик, и поправляет воротничок сшитого на заказ жакета, считающегося деловым костюмом, хотя он старит ее лет на десять. Стучать она не удосуживается. Зубы у Лена Данверса прорезались на Флит-стрит[7] еще тогда, когда пресса считалась королевой. Он полагает, что манеры в условиях спешки только мешают.
– Ты что, издеваешься? – говорит он, после того как она вкратце обрисовывает ситуацию. – Пусть агентства изложат эту историю, а ты ее потом отполируешь. Одиннадцатилетние мальчишки вечно попадают в неприятности.
– Но это же Алек Харди, – возражает она. – И сюжет о нем.
– Только если он еще раз облажается. – Данверс делает неопределенный жест в сторону бухгалтерской книги, лежащей на его столе. – Сама знаешь, что у нас сейчас с бюджетом. Прости, Карен. Мой ответ: нет.
Она возвращается к своему столу и тяжело опускается во вращающееся кресло. Пресс-релиз относительно субсидий ветровым электростанциям в ее отсутствие сам собой не слепился. Десять минут она продолжает мучиться над ним, а затем вновь переходит на аккаунт «Эха Бродчёрча» в твиттере. Имя журналиста Олли Стивенс, а в его профайле записано: «Бесстрашный репортер напористой местной газеты Эхо Бродчёрча». Она пробивает его имя по Гуглу. Он выложил свое резюме и образцы работ в онлайне и утверждает, что обладает амбициями, чтобы стать ведущим журналистом общенационального издания. Карен набирает его номер и с удовлетворением отмечает восхищение в его голосе, после того как представилась.
7
Флит-стрит – улица в Лондоне, где до недавнего времени располагались редакции главных британских газет; фигурально – британская пресса.