– Чего рассказывать? Я актриса. Нет, совсем не то, что вы думаете. Я с шести лет на арене – кувыркаюсь.
– Прошу прощения, не понял, – сказал я озадаченно.
– Вы что, не видели детей-акробатов?
– Ах, вот оно что!
– Родилась в Америке, но почти все время живу в Англии. Сейчас мы подготовили новое выступление…
– Мы?
– Ну да, мы с сестрой. Песни, танцы, репризы, ну и немного акробатики. Словом, совсем новый жанр, публику бьет наповал. Надеемся, сборы будут…
Доверчиво подавшись ко мне, моя новая знакомая пустилась рассуждать о предмете, в котором я был совершенный профан. Однако неожиданно для самого себя я обнаружил, что девушка вызывает у меня все больший интерес. Меня забавляло в ней необычное сочетание ребячливости и женственности. Вопреки явному желанию казаться этакой опытной, искушенной особой, способной постоять за себя, в ней проглядывало детское простодушие и наивная решимость во что бы то ни стало преуспеть в своем деле.
Тем временем мы миновали Амьен, который слишком живо напоминал мне о недавнем прошлом[4]. Моя спутница каким-то шестым чувством поняла, что творится в моей душе.
– Войну вспоминаете, да?
Я кивнул.
– Участвовали в сражениях?
– Еще как! Был ранен, ну а потом, после Соммы, меня демобилизовали. Теперь я что-то вроде личного секретаря у одного члена парламента.
– Вот это да! Интересно, должно быть?
– Ну, не сказал бы. Делать там решительно нечего. Мои обязанности отнимают у меня не более двух часов в день. Весьма нудная работа. Просто не знаю, что бы я делал, если бы не нашел занятие, которое меня очень увлекает.
– Упаси господи! Неужто вы коллекционируете жуков?
– Да нет, успокойтесь! Я снимаю квартиру с одним очень интересным человеком. Он бельгиец, бывший детектив. Сейчас в Лондоне занимается частным сыском, непревзойденный специалист в этом деле. Поистине, это самый удивительный человек, какого мне приходилось встречать. Он не раз распутывал такие дела, где полиция оказывалась совершенно бессильна.
Моя хорошенькая спутница слушала, широко раскрыв глаза.
– До чего же интересно, правда? Я просто обожаю преступления. Ни одного детективного фильма не пропускаю, а уж когда случаются убийства, меня не оторвешь от газет.
– Слышали о деле в Стайлзе? – спросил я.
– Постойте, там почтенная старушка, которую отравили? Где-то в Эссексе?
Я кивнул.
– Ну так вот, это первое крупное дело Пуаро. Если бы не он, убийцу ни за что бы не нашли. Да, здесь он показал себя непревзойденным профессионалом.
Сев на любимого конька, я пустился вспоминать подробности этого запутанного дела, не преминув особенно ярко обрисовать его неожиданное и триумфальное завершение. Девушка слушала мой рассказ затаив дыхание. Мы были так поглощены разговором, что не заметили, как поезд прибыл в Кале.
Я подозвал носильщиков, и мы спустились на платформу. Девушка протянула мне руку:
– Прощайте, обещаю следить за своей речью.
– Позвольте хотя бы проводить вас на пароход?
– Нет, мне не на пароход. Подожду еще, может, моя сестра все же объявится. Но все равно спасибо.
– Как, неужели мы никогда больше не увидимся! И вы не скажете мне даже вашего имени? – вскричал я, видя, что девушка уходит.
Она оглянулась и, смеясь, бросила через плечо:
– Сандрильона![5]
Я и не подозревал в ту минуту, при каких обстоятельствах мне снова приведется встретиться с нею.
Глава 2
«Ради всего святого, приезжайте!»
На следующее утро в пять минут десятого я вошел в нашу общую гостиную, где мы обычно завтракали. Мой друг Пуаро, отличавшийся необыкновенной пунктуальностью, как раз разбивал скорлупу второго яйца.
Увидев меня, он просиял.
– Надеюсь, хорошо спали? Пришли в себя от этой ужасной болтанки на море? Удивительно, вы сегодня явились к завтраку почти вовремя. Pardon, у вас галстук сбился. Позвольте, я поправлю.
Кажется, я уже где-то описывал наружность Эркюля Пуаро. Начать с того, что он необыкновенно мал ростом – пять футов и четыре дюйма, яйцеобразная голова, обычно немного склоненная набок; глаза, в которых в минуты возбуждения мелькает зеленая искорка; жесткие, воинственно торчащие усы; величавый, исполненный гордого достоинства вид. Одет всегда с иголочки и выглядит весьма элегантно. Невероятный аккуратист. Во всем без исключения. Небрежно завязанный галстук, загнувшийся уголок воротничка или ничтожная пылинка на одежде причиняют ему невыносимые страдания, если только он лишен возможности немедленно и собственноручно навести должный порядок. Порядок и методичность – вот два идола, которым он поклоняется. Он всегда испытывал легкое презрение к вещественным уликам, таким, скажем, как следы или пепел от сигареты, утверждая, что сами по себе они ни в коей мере не могут помочь расследованию. Постукивая по своей яйцеобразной голове, он, бывало, говорил с забавным самодовольством: «Настоящая работа совершается здесь, внутри, серыми клеточками. Никогда не забывайте о серых клеточках, mon ami[6]».
4
Амьен – город на севере Франции на реке Сомма, где во время Первой мировой войны в августе 1918 года англо-французские войска провели крупную наступательную операцию против немецких армий, которая привела к поражению Германии и ее последующей капитуляции.
5
Имя героини народной сказки о Золушке в версии французского писателя Ш. Перро (1628–1703).