— Она хотела заострить мое внимание на отдельных моментах: на не английском характере убийства, на возможно дурной наследственности мисс Эстравадос по отцовской линии и, наконец, на том факте, что мисс Эстравадос что-то украдкой подняла с пола в комнате убитого.
— Неужто она вам сказала об этом? — заинтересовался Сагден.
— Да. Что же такое подняла наша сеньорита?
— Никогда не догадаетесь, — вздохнул Сагден. — Я вам покажу. Это то, что в детективных романах называется ключом к тайне. Если вы сумеете из этого сделать определенные выводы, я ухожу в отставку!
— Покажите.
Сагден вынул из кармана конверт и вытряхнул его содержимое себе на ладонь. На лице его играла чуть заметная усмешка.
— Вот, пожалуйста. Что вы можете сказать?
На широкой ладони инспектора лежали треугольный кусочек розовой резинки и деревянный колышек.
Пуаро взял эти предметы и принялся внимательно их рассматривать.
— Так что скажете, мистер Пуаро? — усмехнулся Сагден.
— Этот кусочек отрезан от мешочка для губки?
— Да. От мешочка для губки в комнате мистера Ли. Кто-то очень острыми ножницами вырезал этот маленький треугольник. Может, это сделал сам мистер Ли, не знаю. И не понимаю зачем. Хорбери, когда я его спросил, ничего об этом не знал. Что же касается деревяшки, то она размером с колышек, которым пользуются при игре в крибидж, только обычно их делают из слоновой кости. А это просто деревяшка, выструганная из обычной щепки.
— Очень странно, — пробормотал Пуаро.
— Оставьте их себе, если хотите, — великодушно предложил Сагден. — Мне они не нужны.
— Мой друг, мне бы не хотелось отбирать их у вас!
— Они вам о чем-нибудь говорят?
— Абсолютно нет.
— Замечательно! — с откровенной иронией отозвался Сагден, кладя оба предмета в карман. — Мы понемногу продвигаемся вперед!
— К тому же миссис Джордж Ли рассказала, что молодая девица, оглядевшись по сторонам, украдкой подняла эти предметы. Это правда?
Сагден задумался.
— Нет, — не сразу ответил он, — я бы этого не сказал. Она совершенно не выглядела виноватой, наоборот, она подобрала их быстро и решительно, если вы понимаете, что я имею в виду. И она не знала, что я видел, как она это сделала! В этом я уверен. Она вздрогнула, когда я набросился на нее.
— Значит, была причина… — задумчиво сказал Пуаро. — Но в чем? Этот кусочек резины еще совсем свежий… Возможно, им и не собирались пользоваться, и тем не менее…
— Ладно, поразмышляйте об этом на досуге, мистер Пуаро, коли вам угодно, а у меня есть дела поважнее, — раздраженно бросил Сагден.
Инспектор вынул свою записную книжку.
— Обратимся к фактам. Для начала исключим людей, которые не могли этого сделать…
— Кого, например?
— Альфреда и Гарри Ли. У них несомненное алиби. Миссис Альфред Ли, поскольку Тресилиан видел ее в гостиной за минуту до того, как поднялся грохот наверху. Эти трое чисты. Что же касается остальных, то вот их список:
Во время совершения убийства:
Джордж Ли был ?
Миссис Джордж была ?
Дэвид Ли был в музыкальной комнате, играл на рояле (подтверждено его женой)
Миссис Дэвид Ли была в музыкальной комнате (подтверждено ее мужем)
Мисс Эстравадос была у себя в спальне (подтверждение отсутствует)
Стивен Фарр был в танцевальном зале, заводил граммофон (подтверждено тремя слугами, которые слышали музыку)
— И что из этого следует? — спросил Пуаро, возвращая список.
— Из этого следует, — ответил Сагден, — что старика могли убить Джордж Ли, миссис Джордж Ли, Пилар Эстравадос и либо мистер Дэвид Ли, либо миссис Дэвид Ли, но не оба вместе.
— Значит, вы подвергаете сомнению их алиби?
Инспектор Сагден энергично закивал головой:
— Разумеется. Муж и жена — одна сатана! Они могут участвовать в убийстве вместе, либо один из них совершил преступление, а второй готов его покрыть. Я вот как рассуждаю. Кто-то был в музыкальной комнате и играл на рояле. Может, это был Дэвид Ли. Даже скорее всего он, поскольку все знают, что он пианист. Однако ничто, кроме их показаний, не свидетельствует о присутствии там его жены. Вполне возможно, что на рояле играла Хильда Ли, в то время как он бесшумно пробрался наверх и убил своего отца! Нет, тут совсем другой случай, нежели у двух братьев, сидевших в столовой. Альфред Ли и Гарри Ли терпеть не могут друг друга. Ни один из них не будет лжесвидетельствовать в пользу другого.
— А как насчет Стивена Фарра?