– Так сразу трудно ответить,– осторожно сказал Шейн – Если хочешь распустить сплетню о старине Пите, то лучше обратись к кому-нибудь еще.
Рурк протестующе повел своим бокалом из стороны в сторону.
– Позволь, дружок, позволь! Что-то происходит. Какая-то чокнутая баба недавно звонила в газету насчет Сэма Харриса, которого должны пустить в расход на следующей неделе: он-де невиновен, и все такое. Босс отрядил к Пойнтеру одного из своих парней – невинный комментарий, ничего более. Но этот сукин сын отказался дать интервью. Интересно, когда в последний раз старина Пит отказывался дать интервью, будь это днем или ночью? Да он готов давать их двадцать четыре часа в сутки, и к тому же сегодня утром он не явился на работу. Ну-ка, выкладывай, что ты об этом думаешь?
– Разве я должен что-то об этом думать? – возразил Шейн.– Может, у него будильник сломался?
– Не шути, Майк. Его домашний телефон не отвечает. Один добрый коп, сменившийся с дежурства, поведал нам, что ночью была объявлена большая охота на Майкла Шейна. Тот же источник утверждает, что вчера возле дома Пэйнтера была перестрелка. Повсюду бегают полисмены, словно им в зад соломы напихали. И в довершение всего какой-то кретин будит меня в четыре утра и начинает задавать идиотские вопросы. Ну, что скажешь, Майк? У меня прямо руки чешутся.
Шейн отпил глоток теплого дешевого виски.
– Тебе лучше расспросить Джо Уинга,– сказал он.– Я позвоню ему и подготовлю почву.
– Давай-давай. А могу я спросить, что тебе понадобилось на съезде Международного Союза Транспортников и Торговых Перевозок?
– Не знаю, что мне понадобилось,– раздраженно ответил Шейн.– Может, тебе это лучше известно, Тим. Я сидел на хвосте у одного типа и потерял его.
– Потерял? – Рурк прищелкнул языком.– Не знал, что такое может случиться с Майком Шейном.
– Случается,– сказал Шейн.
– Ты так и будешь юлить? – осведомился Рурк, подозрительно глядя на детектива.– Я ведь не печатаю все, что слышу, Боже упаси. В газете места не хватит. Собираешься ли ты, наконец, рассказать мне, что происходит, или действительно ведешь себя, как последний сукин сын? В любом случае можешь идти к черту. Когда вернется Люси, я расскажу ей, что мне пришлось обеспечить тебе алиби на время между полуночью и четырьмя часами утра.
Шейн рассмеялся.
– Ну, тебе не стоит заходить так далеко. Я работаю на леди по имени Роза Хеминуэй, и не спрашивай меня, чем она занималась ночью: я все равно не знаю. Ты прочел вырезки из газет, которые достал для меня из архива?
– Прочел? Да я на них… Погоди-ка. Раз это интересно тебе, значит, и мне тоже. Сейчас попытаюсь вспомнить. Роза Хеминуэй – вдова убитого, верно? Что она собирается делать – отказаться от своего свидетельства в суде?
– Вроде того,– сказал Шейн.– Сам понимаешь, Пэйнтеру вряд ли это понравится. Поговори с Уингом. Я пока не знаю, сколько сведений они готовы открыть для прессы.
Репортер подмигнул Шейну.
– А каким боком это связано с транспортниками?
– Я и в самом деле не знаю, Тим. Я многого не знаю. Я и дело-то взял лишь часа два назад.
Рурк прикончил свою выпивку в два глотка и весь передернулся.
– Ладно, это уже лучше,– сказал он.– Но я еще не ощущаю себя человеком. Как я выгляжу?
– Ты не очень-то похож на человека.
– Спасибо на добром слове. Мне нужно как можно скорее войти в форму. Я собирался провести весь день с этими ребятами – интервью, бесплатная выпивка и все такое,– но сейчас я просто не знаю, как поступить. Не нравится мне эта история с Пэйнтером. Сдается мне, он хотел как следует потрясти наших честных транспортников, а им это не понравилось. Из этого может выйти отличный материал для меня. Между прочим, Плато намерен стать председателем Уэлфэйрского Фонда. Правда, пока это не для печати.
– Он только что поделился со мной этой новостью.
– Ты знаешь, сколько денег в этом Фонде? Там на счету больше нулей, чем в федеральном бюджете. Когда игра идет по таким правилам, мелочиться не приходится. Смекаешь? Если ты преданный и послушный сотрудник, то ты заслуживаешь небольшого вознаграждения за свою работу, и все твои усилия окупятся с процентами. Эти ребята уже считают, что деньги у них в кармане. Плато спит и видит себя председателем Фонда. Не то чтобы у него плохо шли дела в профсоюзе: огромный дом, огромная машина, огромная яхта – есть на что взглянуть. Но недавно запахло крупными неприятностями, особенно когда сенатская машина начала совать нос в его дела. Кое-кто уже шушукается по углам. Представь себе, поговаривают, будто он жулик – ай-яй-яй! А ему всего-то и нужно, что мира и покоя, да несколько лишних долларов из Уэлфэйрского Фонда. Завтра лед тронется. Может быть, ему повезет, а может, и нет.
– А какую роль играет Люк Куинн?
– Гарри Плато нужна поддержка Куинна, чтобы стать председателем Фонда. По крайней мере, я так слышал, и косвенные данные подтверждают это. В союзе не меньше дюжины подразделений, и в каждом сидят свои крутые ребята. Транспортно-торговые операции идут вовсю. Всаживаешь нож кому-нибудь в спину в Новой Англии, потом едешь и покупаешь кого-нибудь в Вашингтоне, очаровываешь, обещаешь, играешь мускулами. Общая картина ясна?
Шейн ущипнул себя за мочку уха.
– Допустим, Куинн поддержит Плато. Означает ли это, что Плато обеспечен успех на выборах?