Кинкейд задумался.
– Помнится мне, ребята говорили, что он просто стал козлом отпущения. Но это было давно, Майк. С моих слов ты ничего не сможешь доказать.
– Ты имеешь в виду, что все было организовано заранее?
– Ты знаешь, Майк, как это бывает: банковский служащий гарантирует безопасное проникновение взломщика и в итоге загребает больший кусок пирога. Помнится, мы удивлялись, что никого из служащих даже не заподозрили – ну прямо фантастика! Мы пришли к выводу, что это вообще была непрофессиональная работа: просто у парня кровь взыграла, а мозгов оказалось маловато. Но так или иначе, Сэм Харрис здорово не вписывался в общую картину.
– Никто не упоминал имени Фреда Милбурна?
– Милбурн? – озадаченно переспросил Кинкейд.– Единственный Милбурн, которого я знаю, слишком мелок для таких дел. Он бы в жизни банка не ограбил.
– Он не был связан с профсоюзом транспортников?
– Не могу уследить за твоей мыслью, Майк. Этот парень – обычный воришка. Я слыхал, он провернул несколько мелких дел на пару с Сэмом Харрисом. И ты хочешь сказать мне, что Пэйнтер, машина с этими придурками и ограбление банка трехлетней давности как-то связаны между собой? Само собой, Гарри Плато не ангел, но у него хватает ума держаться подальше от грабителей банков. Ему хватает на жизнь и того, что он ворует у себя в профсоюзе,– Кинкейд хохотнул. – Как ты понимаешь, это тоже не для цитирования.
– Не трясись, Кинки: никто не знает даже, что мы с тобой знакомы. Подумай, что еще ты можешь вспомнить? Ты можешь мне описать двух других парней в «шевроле»?
– Вряд ли, Майк,– сказал Кинкейд после короткого раздумья.– Я хотел поговорить с Клипстоуном, а на остальных почти не глядел. Оба в спортивных рубашках, без галстуков. Такое впечатление, что если с ними поспорить, то это плохо кончится для твоих зубов. Я вероятно, мог бы их опознать на очной ставке, но ты отлично знаешь, что это самая распоследняя вещь, которую я соглашусь сделать.
– Тебе не показалось, что один из них похож на кубинца? Или, может быть, ты видел небритого детину с квадратной челюстью и толстой шеей?
– Извини, Майк. Не могу тебе помочь.
– Ну что ж,– медленно сказал Шейн.– Здесь есть над чем подумать. Пожалуй, я задолжал тебе сотню, а не семьдесят пять. Если куда-нибудь выйдешь, скажи, где тебя можно будет найти.
– Пока я не получу сотню, я и мизинцем на ноге не пошевелю,– заявил Кинкейд.
Шейн засмеялся и повесил трубку.
ГЛАВА 12
Несколько секунд рыжеволосый детектив размышлял, не снимая руки с телефонной трубки. Вряд ли стоило звонить Уингу: свидетельства против Клипстоуна и его приятелей были слишком шаткими. Одно из неудобств работы с информаторами было то, что источник информации не должен упоминаться в разговоре с полицией. Если бы копы обратились к Кинкейду, то он бы торжественно поклялся на Библии, что уже месяц не заходил в «Сент-Олбанс» и никогда в жизни не видел Джека Клипстоуна. Кроме того, Шейн намеревался проделать еще кое-какую работу, прежде чем обращаться в полицию.
Зайдя на почту, он запечатал в конверт стодолларовую банкноту и заплатил рассыльному за доставку. Оттуда он поехал в госпиталь, где его ждала Роза Хеминуэй.
Госпиталь оказался большим трехэтажным зданием, обнесенным высокой чугунной решеткой. От Западной Авеню к нему вела узкая дорога, вымощенная битым ракушечником. Скуайр, детектив, приставленный к миссис Хеминуэй, мирно дремал, положив руки на руль своего мотоцикла.
– А, это ты, Майк,– сказал он.– Долгий сегодня день. Как думаешь, можно мне ехать домой?
– Почему бы тебе не спросить Уинга?
– А как ты думаешь, чем я весь день занимаюсь? Я с двенадцати часов только и делаю, что прошу сменить меня. Но, похоже, свободной смены сейчас нет вообще, а сон приравнен к государственному преступлению.
– Вот и не спи,– посоветовал Шейн.– Ты ведь хочешь разыскать Пэйнтера, верно?
– Само собой,– сухо ответил Скуайр.
Услышав голоса, Роза Хеминуэй вышла из приемной на улицу. На ней было простое розовое платье с большими пуговицами, и, если не считать синяков под глазами, выглядела она такой же свежей, как если бы только что вышла из душа. Шейн усмехнулся, вспомнив сегодняшнее утро.
Роза пожала ему руку.
– Рада вас видеть, Майк,– сказала она.– Детектив Скуайр был очень любезен, но, по-моему, он уже немного устал. Он ведь не спал всю ночь.
Скуайр с надеждой посмотрел на Шейна.
– Я позвоню Уингу и поговорю с ним,– сказал Шейн.– На некоторое время я остаюсь вместе с миссис Хеминуэй, и в дублировании охраны нет необходимости.
Роза указала на телефон в приемной, и Шейн позвонил Уингу, который с явной неохотой разрешил отпустить Скуайра до конца дня. Тот поспешно уехал, словно опасаясь, что начальство переменит свое мнение.
Роза взглянула на линию пляжа, к которому вела пологая лестница сбоку здания.
– Может быть, спустимся к воде, Майк?
– Давайте,– согласился Шейн.
Они медленно пошли вниз по ступням.
– Может ли ваш отец хоть как-то двигаться? – спросил Шейн.– Если вы задаете ему вопрос, может ли он ответить положительно или отрицательно?
– Пока нет,– безнадежно сказала она.– Я пыталась задавать вопросы, ведь он может двигать правой рукой. Но похоже, что связь между мозгом и мышцами руки отсутствует. Я убеждена, что мозг не поврежден, какого бы мнения не придерживались врачи. Иногда он узнает меня. Жутко видеть, как он смотрит на меня – словно пытается что-то сказать. О чем вы хотели спросить его?