— «Пенни поспорил со мной, что я убью его, — сказал Деннис, избегая смотреть мне в глаза.
— Что? — Я подумала, что ослышалась.
— Ленни поспорил со мной, — повторил Деннис, сжимая мою руку между своими ладонями. — А я поспорил с Заком.
Он захихикал, как будто это была удачная шутка.
— Зак еще в бинтах, — пробормотала я.
— Мы все друг с другом поспорили, что кто-нибудь это сделает, — продолжал Деннис, качая головой. — В студии.
Он повернулся ко мне, и я увидела, что у него дрожит подбородок.
Неужели он сейчас заплачет?
— Я… я не могу позволить Нортвуду испортить мне всю жизнь! — дрожащим голосом сказал он. — Кто-то должен с ним расправиться! Должен!
Его глаза словно прожгли меня насквозь.
Уж не знаю почему, но я подумала, что в этот момент люблю его сильнее, чем раньше.
Я хотела, чтобы он навеки остался моим. Полностью моим. Я не хотела больше делить его с Кейтлин.
Я хотела быть с ним и быть такой, как он.
— Может быть, мне следует поспорить с тобой, чтобы ты его убила, — сказал Деннис, нежно проводя пальцем по моей щеке. — Тебе ведь всегда хотелось поучаствовать в наших дурацких спорах, не правда ли?
— Может быть, — загадочно сказала я, улыбаясь ему в ответ.
— Ну что ж, тогда мне стоит поспорить с тобой, — повторил он, и глаза его сверкнули.
— Давай. Попробуй, — прошептала я, сжимая его руку.
Выражение его лица стало торжественным. Он словно прожигал меня взглядом.
— Спорим, что ты не убьешь Нортвуда, — сказал он.
— Хорошо, — сказала я, чувствуя, как бьется мое сердце. — Я это сделаю.
Глава 20
— Удачи тебе, Джоанна.
Я повернулась, чтобы понять, кто это сказал.
Рядом с моим шкафчиком стояла девочка со светлыми волосами, заплетенными в толстую косу.
— Удачи, — повторила она.
— Что? — переспросила я. Я понятия не имела, о чем это она. Потом до меня вдруг дошло. Она желает мне удачи в моем пари на убийство мистера Нортвуда!
Надо же, я становлюсь знаменитой! Только вот не знаю, радоваться по этому поводу или огорчаться.
Этот разговор произошел в следующий понедельник. У меня было ощущение, что все ребята смотрят на меня и говорят только обо мне.
Я захлопнула шкафчик и пошла в класс. Кто-то вдруг прикоснулся к моему плечу.
— О, привет, Маргарет, — сказала я, обернувшись.
В последнее время я редко видела Маргарет. Я знала, что она не одобряет моей дружбы с Деннисом и с остальными. И вообще, у нас стало меньше общего, чем раньше.
— Джоанна… что происходит? — спросила Маргарет. Она нахмурилась и смотрела на меня так, как будто искала на мне блох.
— Ничего особенного, — обыденным тоном ответила я. — А что?
— Не делай вид, что ничего не понимаешь, — сказала Маргарет. — Я хочу знать, что происходит.
Она схватила меня за руку и утащила в женский туалет.
У зеркала в туалете Сью Томас красила губы. Потом она начала причесывать свои длинные волосы.
Маргарет молча смотрела на меня, ожидая, когда уйдет Сью.
— Мне пора, — нетерпеливо сказала я, перебрасывая рюкзак на другое плечо.
— Подожди, — ответила Маргарет.
Сью наконец-то вышла, подмигнув мне и вскинув большие пальцы на руках.
Я понадеялась, что Маргарет этого не видела.
Мне не очень хотелось обсуждать пари со старой подругой. Мне казалось, что она не поймет меня. Да и сама я, признаться, не очень соображала, зачем я это делаю.
— О тебе говорит вся школа, — заявила Маргарет.
Это должно было прозвучать как обвинение. Но я должна признаться, что мне было приятно это услышать. Здорово сознавать, что ты в центре внимания — в первый и, возможно, в последний раз в жизни.
— Говорят, ты заключила пари, — продолжала подруга, убирая прядку рыжих волос со лба. — На убийство мистера Нортвуда. Все знают об этом. Но ведь это неправда, надеюсь?
Я колебалась, видя, как она расстроена.
— Нет. Конечно, неправда, — пробормотала я, избегая смотреть ей в глаза.
— Тогда почему Зак и Пенни делают ставки? — спросила Маргарет.
— Что? Ставки? — с искренним удивлением повторила я. Про ставки мне никто еще не говорил. Надо отметить, что мне было неприятно услышать об этом.
Прозвенел звонок.
— Маргарет, мы опоздаем, — сказала я, устремляясь к двери.
Но она сделала шаг вперед и загородила мне проход.
— Они делают ставки. Все спорят: сможешь ты сделать это или нет? Какое безумие, Джоанна!
— Да, — согласилась я. — Ты права. Это безумие.
«Маргарет права, — говорила я себе, сидя на уроке математики и глядя на серое небо за окном. Падал тихий снег, и влажные снежные хлопья скапливались на карнизе окна. — Вся эта идея — чистой воды безумие. И я никогда этого не сделаю. Никогда».